— Значитъ изъ юнкеровъ, военщина … Ну, можетъ быть, слыхали и вы. Тогда … Землячества и сходки … Стаканы съ чаемъ и съ пивомъ. Стриженыя курсистки, теперь этимъ не удивишь никого, а тогда стриженая двка была пугало … И псни … Чего чего только не пли мы. И «Дубинушку», и «Солнце всходитъ и заходитъ», «Нагаечку», «Варшавянку» и про Байкалъ и этотъ самый «Интернацiоналъ», будь онъ трижды проклятъ, орали съ дикимъ восторгомъ. «Вставай проклятьемъ заклеймленный» … Въ облакахъ сквернаго табачнаго дыма, въ запах пива и водки и это звучало прямо великолпно. И представьте ни мало не боялись дворниковъ, и «шпиковъ». Mope по колно … Устраивали сходки въ стнахъ самого университета. Университетъ автономенъ! Подъ прикрытiемъ ректоровъ, профессоровъ и декановъ разводили такую революцiю, что дальше идти некуда … И уже разв слишкомъ разоремся: — «долой самодержавiе», придетъ полицiя и мирно заберетъ всхъ въ манежъ для разборки … Ну вышлютъ кого въ мста не столь отдаленныя, такъ вдь за то — какiе герои! … Вотъ эти то студенты, наэлектризованные сходками, массовками, рчами и пснями шли на фабрики и вели рабочiя толпы на улицы … Такъ вотъ этого студента больше нтъ. Который былъ, того угробили. Вмсто него — Вуз'овецъ …
Нордековъ слушалъ и думалъ, что все это онъ зналъ и раньше изъ лекцiй Ястребова и Субботина, все это онъ читалъ и въ эмигрантскихъ газетахъ, но какъ то совсмъ это по иному звучало здсь, на набережной Невы, когда только что онъ своими глазами видалъ и говорилъ съ этимъ самымъ Вуз'овцемъ. Все было значительне и грозне. Онъ волновался предстоящей ему задачей, онъ не зналъ, какъ ему къ ней приступить, онъ ожидалъ, что тотъ, кто долженъ посвятить его въ работу его ободритъ, а онъ, вонъ какiя рчи заговорилъ!
Незнакомецъ продолжалъ, понизивъ голосъ.
— Вотъ мы съ вами, по костюму и по всему, — ну пролетарiи, а, можетъ быть, просто лишенцы какiе нибудь, чтобы поговорить должны сидть на вольномъ воздух, ибо въ домахъ стны слышатъ и стны доносятъ, а какъ же хотите, чтобы они то собрали такую массовку, такую сходку, какiя собирались при «проклятомъ Царизм«подъ жесточайшимъ полицейскимъ гне-томъ? И мы говоримъ съ вами и боимся, боимся, боимся, а вдругъ какой нибудь проклятый ершъ въ Нев да слушаетъ наши заговорныя рчи и поплыветъ и донесетъ. Такъ какъ же вы хотите, чтобы совтскiй то Вуз'овецъ устроилъ собесдованiе, ну хоть съ вами? … Гд? …
На совтской уплотненной квартир, гд сидятъ такiе «хамусъ вульгарисъ», при которыхъ ни о чемъ говорить кельзя? … Соберите теперешнихъ студентовъ, да никто и рта при нихъ не откроетъ, ибо никто не знаетъ, который изъ товарищей служитъ «сексотомъ» у Гепеу. Какъ бы настроите толпу пснями, когда мы и псень то никакихъ не знаемъ? Не «Боже Царя храни» намъ пть? … Надо еще эти то свои героическiя, душу поднимающiя псни создать.
— А частушки? — сказалъ Нордековъ, — въ нихъ такъ много иронiи и насмшки надъ большевиками.
— Да иронiи и насмшки, только больше надъ самими собою, чмъ надъ большевиками. И плаксивости русской въ нихъ тоже не мало. Самый задоръ то ихъ какой то жалующiйся … Нтъ, не это намъ надо. Нужна псня героическая, чтобы сама на бой толкала, чтобы на улицу звала, чтобы въ ней и барабанный бой и звуки трубъ слышались, такой псни нтъ у насъ … Не поютъ, да и не смютъ пть. Ну, скажемъ, и соберутся наши вузовцы, такъ они то несчастные никогда не знаютъ ктодонесетъ, но всегда знаютъ, что кто-тодонесетъ наврно. Не запоешь при такихъ условiяхъ героической псни. Хожденiе въ народъ? … Да, пойди, — угробятъ за милую душу … Повсюду комсомольцы, повсюду сель-коры — безъ лести преданные оффицiальные доносчики … Нтъ не разсчитывайте на ныншняго студента. Не негодуйте на него, что онъ не бунтуетъ.
Онъ не виноватъ. Онъ воспитанъ въ «китайской» холодной школ, затвердилъ Ленинизмъ и въ Ленинизм этомъ вся его религiя. Онъ тупъ и необразованъ. Мертвой хваткой хватился онъ за скудную науку, которую ему преподносятъ замерзающiе профессора, дрожащiе за свою шкуру и съ упорствомъ тупицы лзетъ въ люди. Старается стать «выдвиженцемъ». Звринымъ инстинктомъ понимаетъ онъ, что знанiя его ничтожны, что онъ дуракъ и невжда и что дорога ему открыта только при совтской власти. Только при ней подхалимствомъ и доносами можетъ онъ и со своимъ скуднымъ багажомъ чего то достигнуть. Онъ понимаетъ, что всяческiе «уклоны» вредны и опасны, надо быть стопроцентнымъ коммунистомъ и тогда: — качай! валяй! … Такъ, какъ же заставите вы Вузовца кричать: — «долой совтскую власть». Она для него все. Въ ней его карьера, его будущее … А что касается до чувства справедливости, свойственнаго молодежи, ахъ, оставьте, пожалуйста, давно это стало буржуазнымъ предразсудкомъ. Можетъ быть, въ какой нибудь другой молодежи оно и есть, у насъ — «ударники» — то есть безъ лести преданные совтской власти, вотъ кто царитъ надъ умами …
Незнакомецъ поежился плечами, протянулъ руку, прося у Нордекова папироску и, закуривая ее, сказалъ.