Подвиг по расчету

— Да мне это тысячу раз уже менты говорили! — взвился Ванька. Недавняя ненависть, оказывается, никуда не исчезла, лишь отступила, притворившись невидимой, а теперь всколыхнулась во всю свою силу и колотила его изнутри. — Вы не можете! Если вы знаете, что я не виноват, вы должны помочь! Убийцы должны за все ответить. Пусть их тут избивают, а не меня!

— Тебя избивали? — допрашивающий бесстрастно поднял бровь.

— А по мне не видно?

— Менты, — незнакомец произнес это с нескрываемым презрением. — Вообще не умеют работать. Знаешь, как расшифровывается МВД? «Малограмотные внуки Дзержинского». — Он помолчал, ожидая от Ваньки хотя бы улыбки, не дождался и продолжал. — Ну, их отчасти можно понять — они искренне верили в твою виновность. Я тебе уже объяснял, почему. За банду не волнуйся. Скоро их обязательно посадят. У них и помимо эпизода с твоим Ильясом немало такого наберется. Проблема в другом. Помимо этой банды есть еще много других — точно таких же националистов-боевиков, не связанных с убийцами Ильяса.

— А мне какое дело? — зло спросил Ванька.

— А ты знаешь, какая у тебя слава на воле? — усмехнулся визитер. — Менты ведь и тут сделали глупость — позволили журналистам все разнюхать. Сам понимаешь — в стране бардак. В общем, есть информация, что в рядах скинхедов из других банд, которые не знают настоящих убийц, ты — герой и образец для подражания. Мало того, что убил «черного», да еще и никого не сдал, ни в чем не признался. Они на своих сходках приводят тебя в пример, некоторые даже боготворят.

— А я тут причем? — почти закричал Ванька. — Вы меня что, теперь за это посадите?

— Успокойся. — Незнакомец примирительно кивнул. — Никто тебя садить не собирается. Я постараюсь тебя вытащить. Вопреки всем уликам. Более того. Я хочу тебе даже предложить работу. Опасную, но интересную и нужную. Ты совершил подвиг, малыш, а это должно вознаграждаться. К тому же ты должен понимать — из-за этой нелепой истории у тебя есть уникальная возможность, которой нет у других. Ты стал авторитетом для множества отморозков, ничего реально для них не сделав. Да таким и профессионалы похвастаться не могут!

— Профессионалы чего? — испуганно спросил Ванька, и тут же сам выдал ответ: — Вы — гэбист?

— Что ж так грубо? — рассмеялся визитер. — Тогда уж чекист. Он самый. И прошу от тебя совсем немного — после выхода отсюда встретиться со своими новыми поклонниками и немного покрутиться в их среде. А я сделаю все, чтобы правда о твоей невиновности в этой среде никогда не вскрылась. Как закрыть твое дело, подумаем, но варианты есть.

— А если я откажусь? — упрямо и с вызовом спросил Ванька.

— Я же тебе говорил, — терпеливо повторил чекист. — Ситуация у тебя очень сложная…

— Подонок вы, — перебил его Ванька. — Вы знаете, что я не виноват. Что я — герой! Вы должны были отпустить без всяких условий, да еще побои компенсировать!

— Это жизнь, малыш, — вздохнул визитер. — В ней не бывает так, как должно быть. Она не так устроена. Ты ведь это уже понял. И почему сразу «подонок»? У меня работа такая. А скоро, я думаю, и у тебя такая будет. Ты пойми — ты ведь преступления предотвращать сможешь. Сколько таких людей, как Ильяс, благодаря тебе останутся живы?

— А мне плевать на других людей, — злобно ответил Ванька.

— А вот это нельзя, — строго ответил его собеседник. — Озлобляться нельзя. Награда обязательно находит героя. Только не сразу, не так явно, окольным путем. Поверь — кому попало я не предлагаю то, что предложил тебе. Ну так как?

— А у меня что, выбор есть? — устало буркнул Ванька. Ему даже не надо было смотреть на собеседника, чтобы почувствовать, как тот довольно улыбнулся в ответ…

Черногория, конец сентября 2016 года

То, что еще много лет он незаметно переквалифицировался в куратора тех, с кем изначально боролся, не смущало Ивана. С шестнадцати лет фанатичные, злобные, предельно ограниченные в своих полууголовных инстинктах радикалы были неотъемлемой частью его жизни, и он настолько свыкся с этим, что сам едва различал грань между своими фальшивой и настоящей жизнями. Потому и переход своих «подопечных» из одной части жизни в другую Ваня воспринял органично. Более того, управлять ими льстило его самолюбию гораздо больше, чем просто отслеживать их однотипные выходки.

Еще в ранней молодости, после первых нескольких лет работы Ваня понял, что ФСБ не брезгует привлекать воинствующих скинхедов для своих грязных дел, и с каждым годом все больше стремится контролировать неуправляемое с виду националистическое движение как внутри России, так и за рубежом. Лет десять назад Иван, едва закончив Академию ФСБ, стал налаживать свои первые контакты с сербскими радикалами, уже имея за плечами шестилетний опыт общения с радикалами российскими. Молодой, яркий и харизматичный, он быстро стал любимцем суровых ветеранов балканских войн, видевших в нем образ возродившейся России — щедрой, целеустремленной, сильной, идейной и всегда готовой прийти на помощь.