Поединок

Над весьма специфическим полем проигрываемой Влодареком битвы снова завитал дух известной «уловки двадцать два». Избавиться от неотвратимо затягивающихся на шее «колец анаконды» можно было только перегрызя пуповину, а это означало всё ту же смерть от кислородного и прочего голодания. Судорожные рефлекторные попытки Яна ослабить смертоносную удавку, сотворённую хитрым и коварным Сапаром из пуповины противника, лишь приближали бесславный конец землянина.

Виртль побеждал. Отдрейфовав на безопасное расстояние, он с холодным безразличием незряче наблюдал со стороны за нелепо сучащим ножками Влодареком. Теперь Ян мог биться об лёд застывшей от ужаса амниотической жидкости сколько угодно: его смерть и, значит, поражение во втором раунде хрономатча были предрешены. Лишние секунды хаотичного трепыхания и оттягивание агонии только немного увеличат хронометраж видеоролика, записываемого прагматичным Вуайером с целью пополнения уникальной видеотеки Наблюдательного Хронопункта. Перерасход носителя информации, то есть плёнки, не страшен, а, напротив, оправдан: завершающийся проигрышем землянина потрясающий фильм ужасов просто обречён быть занесённым в своеобразную Книгу Рекордных Хроносюжетов.

Ян где-то читал, что умереть — всего лишь уснуть. Он так и не вспомнил, какому мудрецу пришло в голову гениальное сравнение. Он погружался в спасительное забвение, одновременно парадоксальным образом оставаясь на плаву. Задушенный собственной пуповиной, Ян так и не нашёл в себе ни моральных, ни физических сил перегрызть её, чтобы хоть немного подгорчить виртлю сладчайшую конфету победы, раз уж не сумел затолкать противнику в глотку горькую пилюлю поражения.

Белохалатные коновалы перед монитором испытывали очень смешанные чувства: нечто подобное испытывают сторожевые псы, поставленные охранять вход на живодёрню. Всю грязную работу неожиданно сделал за врачей один из младенцев, избавив горе-акушеров от жестокой необходимости совершать подлое убийство «лишнего» созревшего плода. Но даже этих закоренелых циников поразила разыгравшаяся в утробе роженицы невиданная прежде чудовищная трагедия. Акушеры-гинекологи не сговариваясь уже решили приписать проделанное виртлем самим себе, дабы оправдать полученный от спонсорши аванс на совершение запланированного «подвига». Всё складывалось для докторов как нельзя лучше. Очнувшись от ступора, в который поверг их подсмотренный на мониторе кошмарный сюжет, они с преувеличенным рвением засуетились вокруг мало что понимающей роженицы, готовясь принять роды.

Сознание Влодарека медленно померкло, и он уже не услышал, не почувствовал и не увидел, как похожий на обкурившуюся анаши обезьяну волосатый хирург-гинеколог произвел пациентке кесарево сечение, чтобы извлечь из превращённого в ринг материнского чрева якобы неосмотрительно запутавшегося в собственной пуповине мёртвого младенца.

* * *

— Где я? — глупо спросил Ян.

— Там, где и всегда — в карантинной зоне, — с убийственной вежливостью оповестил вынырнувший из дыма Вуайер собирающего себя по кусочкам звездобоя. — Вы в состоянии продолжать хрономатч?

Дыша как рыба на берегу, Влодарек медленно возвращался к аскетической действительности карантинной зоны Мигдола, пытаясь абстрагироваться от перипетий проигранного второго раунда. Недавнее, бывшее чем-то вроде «новейшей истории», прошлое Яна Влодарека не хотело отпускать хронопоединщика из виртуального контекста. Но в напластовании настоящих и мнимых реальностей по-настоящему всамделишным было лишь мучительное осознание второго подряд поражения.

— Вы в состоянии продолжать поединок? — вновь донёсся до Яна как сквозь поролон насмешливый голос Хроноразводящего. — Не вынуждайте меня задавать один и тот же вопрос в третий раз.

Ян заставил себя посмотреть в лицо гнусно ухмыляющегося Вуайера.

— Третьего раза не будет, — пообещал он без улыбки. — Но будет третий раунд, так?

— Ваша проницательность достойна всяческого восхищения, — не преминул подначить землянина Вуайер. — Рад сообщить, что общее количество раундов превышает три, иначе вам бы уже пришлось паковать чемоданы. Я имею в виду, паковать их в последний путь. И, само собой, вместе со всей вашей цивизацией… На миру ведь и смерть красна — так, кажется, выражаются в аналогичных случаях питающие склонность к афоризмам и идиомам земляне?

— Умереть — уснуть, — афористически окоротил Хроноразводящего Влодарек. — Между прочим, человек имеет право мести — это право дают ему люди.

— О, да вы мне угрожаете! — сладким голосом законченного подлеца пропел-протянул Вуайер.

— Ваша проницательность достойна всяческого восхищения.

Хроноразводящий осуждающе покачал головой.