Читаем ПОЭМА О СКРЫТОМ СМЫСЛЕ полностью

В каком-то крае в чистом водоеме Три жили рыбы, словно люди в доме.Одна была умна, одна — не слишком, Одна совсем обделена умишком.О том рассказ в старинной книге есть,И мог бы грамотей любой прочесть,Как рыбаки однажды на рассвете Забросить в водоем решили сети.И рыбы, видя, как бурлит вода, Сообразили: им грозит беда.Та, что была умней, уняв тревогу,Решила: «Поплыву я в путь-дорогу,С товарками не стану я, пожалуй,Держать совета из-за пользы малой».И вот она из мест родимых вдаль Прочь поплыла, забыв свою печаль.Она спешила средь сплошного мрака,Как вепрь, за коим гонится собака.Мы говорим, что заяц спит, труслив,И зрит во сне собак, ни мертв ни жив.Я думаю, что тем, кто так боится,Ничто не снится, ибо им не спится...Итак, осилив расставанья горе,Плыла решительная рыба в море.Ей довелось немало испытать,Чтоб обрести покой и благодать.Но в место заплыла она такое,Где было вдоволь корма и покоя,Чтоб о родных местах ей не скорбеть.А там тянули рыболовы сеть.И думала, уткнувшись носом в тину,Та рыба, что умна наполовину:«Мне лучше было бы сопровождать Сестру, на коей мудрости печать.Хоть уплыла она тайком, но следом И мне бы плыть за ней, а путь ей ведом!»Но прок велик ли в том, чтоб вспоминать О том, что повернуть неможно вспять?И рыба, рассудив своим умишком,Жалела об ушедшем, но не слишком.Она решила в ил не хорониться,А всплыть и мертвой рыбой притвориться.И брюхом вверх, чтобы спастись от зла, Вниз по теченью рыба поплыла.По скудоумию рыба ликовала:«Я казана, пожалуй, избежала».Тут взял ее рыбак за плавничок И, плюнув с горя, бросил на песок.Но все же рыба как-то исхитрилась, Подпрыгнула — и в волнах очутилась.И третья рыба, та, что всех глупей, Искала для спасения путей.Да в суете напрасной проку мало,И скоро очень в сеть она попала.Как все случилось, рыба не вполне Понять сумела даже в казане.И даже в час, когда она варилась, Несчастной все еще спасенье мнилось.Она, вскипая, думала о том,Как прежний свой покинет водоем,Чтобы не ведать до скончанья века Сетей и прочих козней человека,Как поплывет, избегнув казана,За рыбой той, которая умна!


ИЗ КНИГИ ПЯТОЙ

Рассказ о бедуине, чья собака умирала от голода, в то время как сума бедуина лопалась от обилия еды

Перейти на страницу:

Похожие книги

Семь красавиц
Семь красавиц

"Семь красавиц" - четвертая поэма Низами из его бессмертной "Пятерицы" - значительно отличается от других поэм. В нее, наряду с описанием жизни и подвигов древнеиранского царя Бахрама, включены сказочные новеллы, рассказанные семью женами Бахрама -семью царевнами из семи стран света, живущими в семи дворцах, каждый из которых имеет свой цвет, соответствующий определенному дню недели. Символика и фантастические элементы новелл переплетаются с описаниями реальной действительности. Как и в других поэмах, Низами в "Семи красавицах" проповедует идеалы справедливости и добра.Поэма была заказана Низами правителем Мераги Аладдином Курпа-Арсланом (1174-1208). В поэме Низами возвращается к проблеме ответственности правителя за своих подданных. Быть носителем верховной власти, утверждает поэт, не означает проводить приятно время. Неограниченные права даны государю одновременно с его обязанностями по отношению к стране и подданным. Эта идея нашла художественное воплощение в описании жизни и подвигов Бахрама - Гура, его пиров и охот, во вставных новеллах.

Низами Гянджеви , Низами Гянджеви

Мифы. Легенды. Эпос / Древние книги / Древневосточная литература
Эрос за китайской стеной
Эрос за китайской стеной

«Китайский эрос» представляет собой явление, редкое в мировой и беспрецедентное в отечественной литературе. В этом научно художественном сборнике, подготовленном высококвалифицированными синологами, всесторонне освещена сексуальная теория и практика традиционного Китая. Основу книги составляют тщательно сделанные, научно прокомментированные и богато иллюстрированные переводы важнейших эротологических трактатов и классических образцов эротической прозы Срединного государства, сопровождаемые серией статей о проблемах пола, любви и секса в китайской философии, религиозной мысли, обыденном сознании, художественной литературе и изобразительном искусстве. Чрезвычайно рационалистичные представления древних китайцев о половых отношениях вытекают из религиозно-философского понимания мира как арены борьбы женской (инь) и мужской (ян) силы и ориентированы в конечном счете не на наслаждение, а на достижение здоровья и долголетия с помощью весьма изощренных сексуальных приемов.

Дмитрий Николаевич Воскресенский , Ланьлинский насмешник , Мэнчу Лин , Пу Сунлин , Фэн Мэнлун

Семейные отношения, секс / Древневосточная литература / Романы / Образовательная литература / Эро литература / Древние книги