ПОЭМА О СКРЫТОМ СМЫСЛЕ

В пыли дорожной пес лежал без сил,
А бедуин вздыхал и слезы лил:

«Я так боюсь, что жить мне станет туго,

Когда лишусь единственного друга!»

«О чем ты плачешь, человек прохожий?» —

Спросил араба нищий странник божий.

«Я плачу, путник, от своих забот —

Вот пес мой богу душу отдает.

Мой пес с отвагой льва и силой бычьей

Мне ночью стражник был, а днем добытчик.

Моя собака верная была

Со мною ласкова, с врагами зла.

Она улов носила мне, бывало,

И от воров меня оберегала».

«Так что ж с собакой приключилось вдруг?»

«От голода, мой друг, ее недуг!»

«Терпи,— сказал прохожий,— возмещение

Порой Аллах нам дарит за терпенье.

Но что, скажи, о собеседник мой,

В суме тяжелой за твоей спиной?»

«Там хлеб, да мясо, да иная малость —

Все, что от ужина вчера осталось».

Сказал прохожий: «Если пища есть,

Так что же ты не дашь собаке есть?»

Ответил бедуин: «Помилуй боже,

Как пес ни дорог, пища мне дороже.

Еду без платы не дают в припас,

Без платы только слезы льют из глаз!»

Промолвил странник: «Оглядись вокруг,

Ты —пустотой наполненный бурдюк!

Когда еда тебе дороже слез,

Тебя достойней твой несчастный пес.

Известно: слезы, пролитые нами,

Кровь сердца, изошедшего слезами.

Лишь слезы, что твои глаза пролили,

Не стоят даже придорожной пыли!»

Рассказ о том, как продают лунное сияние. выдавая его за холст

Иные преуспели ловкачи,
Как холст, сбывая лунные лучи.

Они глупцам сиянье отмеряют

И, как за ткани, деньги огребают.

На тот базар, где шум и суета,

И мы пришли, чтобы купить холста.

И призрачный нам отмеряют свет

Взамен прожитых понапрасну лет.

Так где же то, что куплено досель?

И нет холста, и опустел кошель...

Притча о еде и едоке, или о том, кто ест и кого едят

Схватила где-то птица червяка,
А кот за ней следил исподтишка.

И стала птица, ибо все здесь тленно,

Едой и едоком одновременно.

Кто отличит еду от едока —

Их разница не слишком велика!..

Рассказ о том, как некий ученик, придя к своему наставнику, застал того плачущим

К учителю явился ученик,
К тому, чей горем был отмечен лик.

Услышав плач наставника, и сам

Дал волю ученик своим слезам.

Рыдал он, плачем оглашал обитель,

Хоть и не знал, о чем скорбит учитель.

Но смолк учитель — шейх преклонных лет —

И вышел прочь, а ученик вослед.

Ученику промолвил старец чинный:

«Мне многостранен плач твой беспричинный.

И как ни искренне твое рыданье,

Но все ж его основа — подражание.

Достоин только осужденья тот,

Кто без причин, как туча, воду льет.

Ведь слезы подражания едва ли

Сродни слезам беды, слезам печали.

Ты никогда слезами не греши,

Что рождены не в глубине души!»