ПОЭМА О СКРЫТОМ СМЫСЛЕ

Рассказывают, что султан Махмуд
Созвал вельмож и прочий знатный люд

И показал сей публике почтенной

Жемчужину, что впрямь была бесценной.

И все ж сказать, цена ей какова,

Султан везиру приказал сперва.

Везир ответил: «Сорок вьюков злата —

Достойная за драгоценность плата!»

«Тогда разбей ее!» — сказал султан,

И пал придворный, страхом обуян.

Он рек: «Казни, но я не в состоянье

Разбить твое, султан мой, достоянье!

Поверь, властитель, не под силу мне

Нанесть такой ущерб твоей казне!»

«Ну что ж,— сказал правитель благородный,—

Ты отличился речью мне угодной!

И потому я ныне буду рад

Тебя в султанский облачить наряд!»

И вот по слову властелина новый

Везиру принесли халат парчовый.

И обратил свет своего лица

Султан к распорядителю дворца:

«Что скажешь ты, любезный мой слуга,

Жемчужина и вправду дорога?»

«Цена ей,— тот ответил, пав во прах,—

Полцарства, да хранит его Аллах!»

«Ну что ж,— сказал султан,— тогда скорей

Своей рукой жемчужину разбей!»

Был шахский управитель хитроват,

И он не прочь был получить халат.

И потому ответил так султану:

«Твое добро я сокрушать не стану!

Мой повелитель, дело не в цене,

Разбить красу такую страшно мне,

Ей подобает быть с тобою рядом.

Ущерб ей причинить — стать казнокрадом!»

И сей ответ был сердцу шаха мил.

Он управителя вознаградил.

Султан поочередно чудо мира

Дал в руки и сардара, и эмира.

Был награжден эмир, и первый воин

Был вслед за ним халата удостоен.

Султану говоря одно и то же,

Награды заслужили все вельможи.

Они же получили обещанья,

Что всем оклад удвоят содержанья.

А между тем такое награжденье

Их уводило прочь с пути спасенья.

Ведь каждый из ответов сих вельмож

На самый первый был ответ похож.

Их корыстолюбивые желанья

Манили на дорогу подражанья.

А подражанье — это тяжкий грех,

И он чреват расплатою для всех.

Но вот, вручив жемчужину Аязу,

Султан Махмуд сказал все ту же фразу:

«Скажи, Аяз, как велика цена

Жемчужины, что блещет, как луна?»

«Цена,— сказал Аяз,— коли исчислить,

Значительней, чем Я могу помыслить!»

«Тогда,— сказал султан,— ты расколи

Чудесное сокровище земли!»

Ну что ж, не дрогнула рука Аяза,

Слуга, он не ослушался приказа.

Вскричали все: везир, сардар, эмир:

«Такое мог содеять лишь кафир!»

Аяз ответил: «О столпы державы,

Хоть вы мудры, но вы сейчас не правы.

Как ни ценна жемчужина, но все же

Веленье шаха подданным дороже.

Я знаю, видел ваш корыстный взгляд

Не столь бесценный жемчуг, сколь халат.

Сошли вы за приманкою поживы

С прямой дороги, потому что лживы.

Меж тем на свете нет добра такого,

Что было б шахского дороже слова.

Вы жемчуга того, что молвил шах.

Разбили ослушанием во прах.

Ибо для вас бесценный жемчуг — идол,

Что идолопоклонство ваше выдал!»

Когда все это объяснял Аяз,

Придворные поднять не смели глаз.

За неразумие и ослушанье

Рекли вельможи слово покаянья.

И вздохи их раскаянья, как дым,

Вздымались ввысь стенанием глухим.

Султан без сожаления изгнал

Тех. кто его веление попрал,

Тех, для кого жемчужины сверканье

Служило поводом непослушанья,

Тех, для которых жемчуг и алмаз

Дороже, чем властителя приказ.

И вот Аяз перед владыкой снова

Склонился и сказал такое слово:

«О мудрый повелитель, чьи реченья

И небеса ввергают в изумленье,

Чья щедрость, коей в мире равных нет,

Деяний прочих затмевает свет,

О ты, кого узрев, свои покровы

И розы сбросить со стыда готовы,

Поверь, что нерадивость этих слуг

Возникла во дворце твоем не вдруг,

Ты был великодушен, и она

Твоим прощеньем легким рождена».

Да будет ясно всем, что лишь почтенье

Нам, подданным, дарует ясность зренья!