Поэтка

– Представляете, классный руководитель у них, Инна Евгеньевна, – географ… Так у детей вместо географии сплошной классный час! Всё решают, куда бы на экскурсию съездить да в каком конкурсе поучаствовать, а Красноярск от Краснодара не отличают!

Дашка любила, когда мама смеялась, когда подпрыгивали при этом ее золотые кудряшки-бубенчики, но прямо сейчас хотелось маму просто убить. Как же можно было – уличить Дашку в том, что она чего-то не знает! При всех!

– Интересно, кстати, какие именно города участвуют, – озадаченно протянула Дина, оторвавшись от толстой книги, которую прежде сосредоточенно изучала.

Вера Сергеевна тоже задумалась, нашарила за спиной мешковатую дорожную сумку. Вытянула торчавшую из наружного кармана брошюру – памятку для сопровождающего – и нараспев начала:

Ярославль, Красноярск…
Брянск, Орел, Череповец…
Мурманск, Екатеринбург…

Дашкина мама приподнялась, через плечо Веры Сергеевны заглядывая в распечатку, подхватила с увлечением:

Пермь! Воронеж! Волгоград!..
Омск! Иркутск! Новосибирск!..

Вдвоем с Верой Сергеевной они принялись притоптывать и прихлопывать ладонями по нижней полке в такт своему географическому рэпу:

Киров, Белгород, Уфа!
Нижний Новгород, Казань!
Липецк, Астрахань, Саранск!

Дашка продолжала дуться на маму и демонстративно смотрела в окно, хотя и ей очень хотелось присоединиться к спонтанной скороговорке. Дина Черняк сквозь очки взирала на парочку разошедшихся взрослых с явным недоумением, а они всё не унимались:

Абакан, Северодвинск!
Воркута, Владивосток!
Вологда, Тюмень, Тамбов!
Томск, Иваново, Ижевск!..

– И Тула еще, – подала сверху голос Женечка Соболь.

Дашка вышла в коридор – дистанцироваться от этого безобразия. В тамбуре оживленно беседовали две симпатичные девочки, вроде бы Дашкины ровесницы. До нее донеслись слова «третий тур», «Островский», «сюжет» и «метонимия». «Мне – туда!» – поняла Дашка.

Девочек звали Ира и Марина. Обе, как и Дашка, учились в девятом классе. Ира была из Саратова, Марина – из Брянска, познакомились они час назад в поезде. Дашка обсудила с попутчицами школьную жизнь, учителей литературы, любимые книги и свои замысловатые косы, после чего разговор вернулся к предстоящей олимпиаде.

– Мне так и не удалось найти никаких стихов с образом Костромы, – призналась Ира. – Есть шанс, что пригодилось бы для третьего тура.

– Я знаю только Демьяна Бедного, – отозвалась Марина и процитировала:

Кострома – это город-улыбка.
Шутки-шутки, а я вот возьму
И махну навсегда из Москвы в Кострому!

– Да, это я тоже знаю, – кивнула Ира. – Кстати, можно внесценических персонажей Островского повспоминать. Говорят, такое задание на предыдущей олимпиаде было, но по какому-то другому драматургу.

– А вы только по Островскому готовились? – спросила Марина Иру и Дашку. – Или по Писемскому и Розанову тоже?

Дашка смутилась и растерялась. Стихов о Костроме она не знала никаких, словосочетание «внесценические персонажи» слышала впервые, о Писемском что-то читала, но даже не помнила, что именно, а фамилия Розанов и вовсе ничего ей не говорила.

Дашку часто хвалили в школе и дома, она всегда считала себя необычной. А тут получалось, что ее «необычность» – обычное дело: сколько еще таких девочек, и красивых и умных, как Ира с Мариной, как сама Дашка, – или умнее, – разом едет в поездах в сторону Костромы!

«И все-таки я должна победить, – твердо решила она. – Плевать на этого Писемского, можно баллы набрать и в первых двух турах… Я буду очень стараться. Я смогу».

На вокзале участников олимпиады встретили двое кураторов и повезли в гостиницу. Дашку с мамой поселили в простом, но удобном номере. Из окна в обрамлении голубых занавесок («Надо же, льняные, натуральные!..» – восхитилась мама, пощупав ткань) открывался роскошный вид на Волгу.

Впрочем, на просмотр заоконных пейзажей времени не осталось. Пора было спускаться в гостиничный ресторан на завтрак, после которого участников олимпиады рассадили по автобусам и отправили на первый тур, проходивший в одной из костромских школ.

Девятиклассникам выпало анализировать рассказ Паустовского «Старая рукопись». Наблюдатель вошел в класс, раздал всем тексты, тихо сел за учительский стол. Время, отведенное для работы с рассказом, пошло. В классе воцарилась напряженная рабочая тишина.

На парте у каждого лежал сухой паек – шоколадка, сок в пакетике, мандарин. Один из участников то и дело решал отломить себе дольку шоколада, и в тишине раздавалось резкое «хрясь!». Остальные невольно вздрагивали. «Неужели до них не доходит, что столько шума производить, отвлекая друг друга, – верх бескультурья?!» – с раздражением думала Дашка, через трубочку потягивая из пакетика яблочный сок.