Поэты 1840–1850-х годов

Как он хорош сегодня!
Он облит весь лучами вдохновенья,
И блеск в очах, и гордая улыбка…
(Невольно громко)
О Домини́кино!

Фети

(будто просыпаясь)

Кто звал меня?..
(Озирается… и, с удивлением увидев Анунциату, подходит к ней робко, с потупленным взором.)
Анунциата! вы ли? Как! откуда?..

Анунциата

(приседая с застенчивостию)

Синьор художник… боже… извините…
Я здесь нечаянно…

Фети

Анунциата!

^{Долгое и красноречивое молчание. Лицо Анунциаты постепенно одушевляется, глаза ее начинают сверкать, стан выпрямляется, правая рука поднимается торжественно. Во всей позе ее что-то прекрасное… Она смотрит на Фети и говорит.}

Анунциата

Великий боже! Что со мною? Я дрожу.
(Громко и сильно)
Внимай, внимай пророческому слову,
Из уст моих ты слышишь голос свыше.
           Страшный путь ты избрал, Фети!
           И на избранном пути
           Для тебя расставят сети
           Злоба, зависть; но идти
           Должен ты по нем, лелея
           Светлый, чистый идеал,
           Не ропща и не робея;
           Бог тебя сюда призвал…
           Для великого!.. А люди…
Но ты пиши не для суда мирского.
Бессмыслен и пристрастен суд людей…
Есть суд другой — и есть другое слово…
Его-то ты вполне уразумей!..
(Исчезает.)

^{Доминик, пораженный сими словами, пребывает с минуту безмолвен, с опущенной головой. Потом поднимает голову, ища глазами Анунциату.}

Фети

О дивное, прекрасное явленье!
О неземная!.. Где ты? Погоди,
Не улетай… Благодарю, создатель!
В ее устах твое звучало слово!..
Мне слышатся еще досель те звуки
Гармонии чистейшей!.. Как светло!..
Как хочется мне плакать и молиться!
Как грудь кипит! Как сердце шибко бьется,
Рука к холсту невольно так и рвется…
Мой час настал. Великий, дивный час!..
За кисть, за кисть, Доминикино Фети!..
(Убегает.)

Действие седьмое выход предпоследний

^{Через пятнадцать лет после предшествовавшей сцены. В Риме, в мастерской художника.}

Фети