Читаем Поэты Урала полностью

О деле мужском, о войнеПисал ты трехлетнему сыну.Ты в мальчике видел мужчинуИ девочку видел в жене.Ты девочке милой писал,Что не к чему плакать отныне;А то, что тревожит — мужчине —Трехлетнему сыну сказал.Когда-нибудь, лет через пять,Как только он школьником станет,Она эти письма опятьИз черной шкатулки достанет.На стопку тетрадей и книгСолдатские письма положит,Решив, что и в книгах без нихТвой сын разобраться не сможет.…Прошел ты в атаке ночнойПоследней своею долиной,И девочка стала женой,Чтоб вырастить сына мужчиной.1943 г.

УЛИЦА ПУШКАРЕЙ

Мне сказали: первая примета —Тополя на страже у дверей…Не пойму я — эта ли, не этаУлица уральских пушкарей.Пробираясь берегом речушки,Я припомнил все, что с детства знал:Груды ядер и, конечно, пушки,Как всегда, у входа в арсенал.И повсюду плиты броневые,Шаг за шагом гулкая земля.Но стоят столетние, кривыеУ крылец на страже тополя.Ничего, должно быть, не замечу,Не найду ни пушки, ни ядра…В сумерки выходят мне навстречу,Видимо со смены, мастера.Если повидать тебе охотаУлицу уральских пушкарей,Ты пройди дорогою похода,Полем боя мимо батарей.Высота ли встретится, долина,Верный след повсюду ты найдешь.Если не устанешь, до БерлинаТы по нашей улице дойдешь.Мы стоим за теми же станками,Где рассвет нас памятный застал,Но теперь под нашими рукамиНе суровый — ласковый металл.Ты не удивляйся, что смогли мыСтольких пушек выточив стволы,Хрупкий винтик трогать без нажима,Малых гаек чувствовать углы.Но прикажут — не заметишь даже:Поведем где следует рукой,И деталь, как будто бы все та же,Повернется — станет не такой, —Эта бровка что-нибудь да значит,Луч по ней быстрее заскользит.И деталь блестит уже иначе:Больше не ласкает, а грозит.Вот и догадайся по высокимТополям на страже у дверей,Что пришел ты к истинным истокамУлицы уральских пушкарей.1946 г.

УРАЛ-РЕКА

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология поэзии

Песни Первой французской революции
Песни Первой французской революции

(Из вступительной статьи А. Ольшевского) Подводя итоги, мы имеем право сказать, что певцы революции по мере своих сил выполнили социальный заказ, который выдвинула перед ними эта бурная и красочная эпоха. Они оставили в наследство грядущим поколениям богатейший материал — документы эпохи, — материал, полностью не использованный и до настоящего времени. По песням революции мы теперь можем почти день за днем нащупать биение революционного пульса эпохи, выявить наиболее яркие моменты революционной борьбы, узнать радости и горести, надежды и упования не только отдельных лиц, но и партий и классов. Мы, переживающие величайшую в мире революцию, можем правильнее кого бы то ни было оценить и понять всех этих «санкюлотов на жизнь и смерть», которые изливали свои чувства восторга перед «святой свободой», грозили «кровавым тиранам», шли с песнями в бой против «приспешников королей» или водили хороводы вокруг «древа свободы». Мы не станем смеяться над их красными колпаками, над их чрезмерной любовью к именам римских и греческих героев, над их часто наивным энтузиазмом. Мы понимаем их чувства, мы умеем разобраться в том, какие побуждения заставляли голодных, оборванных и босых санкюлотов сражаться с войсками чуть ли не всей монархической Европы и обращать их в бегство под звуки Марсельезы. То было героическое время, и песни этой эпохи как нельзя лучше характеризуют ее пафос, ее непреклонную веру в победу, ее жертвенный энтузиазм и ее классовые противоречия.

Антология

Поэзия

Похожие книги

Полтава
Полтава

Это был бой, от которого зависело будущее нашего государства. Две славные армии сошлись в смертельной схватке, и гордо взвился над залитым кровью полем российский штандарт, знаменуя победу русского оружия. Это была ПОЛТАВА.Роман Станислава Венгловского посвящён событиям русско-шведской войны, увенчанной победой русского оружия мод Полтавой, где была разбита мощная армия прославленного шведского полководца — короля Карла XII. Яркая и выпуклая обрисовка характеров главных (Петра I, Мазепы, Карла XII) и второстепенных героев, малоизвестные исторические сведения и тщательно разработанная повествовательная интрига делают ромам не только содержательным, но и крайне увлекательным чтением.

Александр Сергеевич Пушкин , Г. А. В. Траугот , Георгий Петрович Шторм , Станислав Антонович Венгловский

Проза для детей / Поэзия / Классическая русская поэзия / Проза / Историческая проза / Стихи и поэзия
Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное