Поэзия народов Кавказа в переводах Беллы Ахмадулиной

Я сравнивал. Я точен был в расчетах.
Я применял к предметам власть свою.
Но с тайною стихов неизреченных
что мне поделать? С чем я их сравню?

Не с кладом ли, который вдруг поранит

корыстный заступ, тронувший курган?
Иль равен им таинственный пергамент,
чей внятный смысл от всех сокрыл Кумран [95]?

Иль есть в них сходство с недрами Армази,

присвоившими гибель древних чаш?
Их черепки сверкнут светлей алмаза,
но не теперь, — когда настанет час.

Иль с Ванскими пещерами [96]

? Забавакакой судьбы в тех знаках на стене?
Или с Колхидой [97], копья и забралахранящей в темноте и тишине?

Нет, с нежным чудом несвершенной речи

сравниться могут — не сравнявшись с ней —
лишь вещей Мцхеты сумрачные свечи,в чьем пламени живет душа теней.

Не искушай, метафора, не мучай

ни уст немых, ни золотых чернил!
Всему, что есть, давно уж выпал случай —
со всем, что есть, его поэт сравнил.

Но скрытная, как клинопись на стенах,

душа моя, средь бдения и снов,
всё алчет несравнимых, несравненных,
несказанных и несказанных слов.

Рука моя спешит предаться жесту —

к чернильнице и вправо вдоль стола.
Но бесполезный плач по совершенству —
всего лишь немота, а не слова.

О, как желает сделаться строкою

невнятность сердца на исходе дня!
Так, будучи до времени скалою,
надгробный камень где-то ждет меня.

1959

«Ты увидел? Заметил? Вгляделся…»

Ты увидел? Заметил? Вгляделся?
В мире — прятанье, поиск, игра:
улепётывать с резвостью детства,
притаиться, воскликнуть: «Пора!»

Обыскав ледники и теплицы,

перестав притворяться зимой,
март взывает: «Откликнись, Тбилиси!
Ты — мой баловень, неженка мой».

Кутерьма адресатов и почты:

блеск загара грустит по лицу,
рыщет дерево: где его почки?
Не они ль утаили листву?

Ищет сад — пребывания втайне,

ищет ливень — пролиться куда,
что скрывает Куры бормотанье,
что теряет и ищет Кура?

Наконец все находят друг друга,

всех загадок разгадка ясна,
и внутри драгоценного круга
обретает Тбилиси весна.

1959

ВЕСНА

Деревья гор, я поздравляю вас:
младенчество листвы — вот ваша прибыль,
вас, девушки, затеявшие вальс,
вас, волны, что угодны юным рыбам,

вас, небеса, — вам весела гроза,

тебя, гроза, — тобой полны овраги,
и вас, леса, глядящие в глаза
расплывчатым зрачком зеленой влаги,

я поздравляю с пчёлами луга,

я поздравляю пчёл с избытком мёда
и эту землю с тем, что велика
любви и слёз беспечная погода.

Как тяжек труд пристрастия к весне

и белый свет так бел, что видеть больно.
Но заклинаю — не внемлите мне,
когда скажу: «Я изнемог. Довольно».

1969

«Жаждешь узреть — это необходимо…»