Поэзия народов СССР IV-XVIII веков

Увидев лик твой, вмиг о солнце и о луне я вспомнил.
Целуя губы, о сладчайшем, густом вине я вспомнил.

Подумал тайно — кто б посланье мое отнес к любимой?

Подумав так, о быстром ветре, моем коне, я вспомнил.

Раскрылись губы, и в улыбке блеснули зубы-перлы.

О жемчугах, алмазах светлых в морях, на дне, я вспомнил.

Я как в дурмане, — страстью пылкой я обречен на муки:

О косах черных и блестящих, об их огне я вспомнил.

Подумал тайно — кто посмел бы ее коснуться стана?

Подумав так, твой пояс узкий, что светит мне, я вспомнил.

Я снова розу-лик увидел возлюбленной Вагифа,

И вот, любовью одержимый, стихи во сне я вспомнил.

* * *

Кто в Джеваншире сочинит хотя б один красивый бейт,
Тот земляками будет чтим, с Мусой он мудростью сравнится.

К значенью посоха-змеи пера значенье приравнять^{483}

Лишь умудренный мог народ, творца отмеченный десницей,

Тот, у кого душа светла, жить принужден среди невежд, —

Горит светильник тем ясней, чем больше мрак вокруг сгустится.

Надеждой тешусь, что вот-вот наступит черным дням конец,

Что перекрасятся они, ведь неба синь на них струится.

Не зря облюбовал Вагиф холмы скалистые Шуши, —

Благоуханный перл-цветок на голом камне лишь ютится.

Мухаммасы

* * *

Головой к груди прижаться и на миг познать забвенье.
Любоваться легкой прядкой, что легла на щеки тенью.
Взять за тонкое запястье, где звенят запястий звенья,
И, обнявшись, на балконе вместе быть весь день весенний,
В поцелуе исступленном замерев в оцепененье.

Осмелев, с лица любимой сбросить шелк золототканый,

Развязать расшитый пояс туго стянутого стана,
С губ сорвать яшмак^{484} запретный, рот ее увидеть рдяный,Чтоб она ко мне приникла обнаженной и желанной,
Только жемчуг ей оставить в волосах для украшенья.

Провести рукой по косам, перевитым жемчугами,

Пряно пахнущим нарциссом и цветущими лугами.
Любоваться юной грудью, обнаженными сосками
И познать, целуя страстно, мед и горечь, лед и пламя.
Обо всем забыть на свете в это дивное мгновенье.

Никогда не насыщаясь, любоваться ею снова.

Безрассудно подчиняясь силе чувства молодого,
Просыпаться освеженным, к пиру новому готовым,
И, прижавшись, упиваться звонким смехом родниковым.
И рассказывать друг другу все, что было в сновиденье.

Чтобы нас никто не слышал, клясться в чувстве неизменном,

Обещать любовь до гроба, все сокровища вселенной.
И глаза и щеки милой целовать попеременно…
И мечтать о новой встрече упоенно и блаженно.
Верь, Вагиф, что повторится и восторг и упоенье.

* * *