Поэзия народов СССР IV-XVIII веков

Златые пуговки твои под стать искусному шитью,
Иран, Туран, Азербайджан, цветущий дол в родном краю!
Ты меч напрасно занесла: обезоружен я стою.
Зачем ты причинила боль рыдающему соловью?
Избранник недостойный спит под колыбельную твою.

Служанками окружена, не медли, выходи в цветник.

Там на рассвете соловей тебя приветствовать привык.
Осанки царственной твоей не в силах описать язык.
Я славословьем утомлен, — признаюсь в этом напрямик:
Сто сорок пятистиший сплел и все еще тебя пою!

Луне подобная, зачем в зеркальную глядишься гладь?

Зачем за ножницы взялась, как бы подравнивая прядь?
А шея стройная — кувшин из хрусталя, ни дать ни взять!
Казнив беднягу без вины, ты славу думаешь снискать?
Иль достоянием своим считаешь голову мою?

Нигде покоя не найду. Одна лишь смерть — отрада мне.

Весь мир сложи к моим ногам, — и я скажу: не надо мне!
Смущенных глаз не отвести от пышного наряда мне,
Любимая, в парче, в шелках прекрасной кажешься вдвойне.
Я ладанки твоей не крал, — нашел и на груди таю.

Я лживых слов не говорил. Кто на меня поклеп возвел?

Кто очернил меня? Поверь, он сам коварен был и зол.
Прелестница, тебя воспеть бессилен бедный мой глагол.
К чему стремлюсь? Не про меня Моголов золотой престол.
Зачем же я, Саят-Нова, в напрасной скорби слезы лью?

* * *

Пусть попугай поет — а я услышать соловья хочу.
Дай, роза, мне росы твоей! Целебного питья хочу.
С нагорья дальнего пришел и поискать жилья хочу.
Заплакал соловей: узнать, где роза спит моя, хочу!

От поисков я ослабел. Кровавый пот лился с меня.

Над розой срезанной застыл, как соловей, судьбу кляня.
Ты — златокованых! ларец, а в нем лежит хрусталь, звеня. —
Ковчега не хочу… Ларец, — твержу я, в грудь бия, — хочу!

О редкостный зверек, бежишь, таясь от зверолова ты.

Скажи мне, мраморная ты иль из кости слоновой ты?
Счастливцу, видно, суждена заморская обнова — ты!
Диковинный атлас! Как раз такого для шитья хочу.

Я получил твое письмо. Тебе мое прочесть пора б!

Нуждаюсь в добром слове я, как нищий, узник или раб.
Зачем отринула того, кто жалок, немощен и слаб?
Под одеялом у тебя, недужный, забытья хочу.

Не обжигай меня, я сам горю на медленном огне.

Не двоедушен я, поверь, коварство не по сердцу мне.
Я — соловей, Саят-Нова! Открой же, роза, дверцу мне
В златую клетку: миндаля очищенного я хочу!

* * *