Поэзия народов СССР IV-XVIII веков

Себе кажусь я книгою сейчас.
Я — книга воплей, стонов и сомнений,
Похожая на книгу тех видений,
Что Иезекииль узрел в свой час.^{45}

Я — город, но без башен и ворот.

Я — дом, где нету очага зимою.
Я — горькая вода, и тех, кто пьет,
Я не способен напоить собою.

Я — сад, который высох и заглох.

Я — поле, тучное травою сорной.
Я — нива, что предуготовал бог,
Но почву дьявол распахал проворно.

Я — древо, потерявшее плоды,

Годящееся только для сожженья.
Я — саженец, засохший без воды,
Светильник, потерявший дар свечснья.

И новые стенанья, плач глухой

Я облекаю в прежние созвучья.
Беспомощен зубовный скрежет мой,
И горек мой позор, и слезы жгучи.

Гнев над моей душой неумолимый,

Над грешной плотью огнь неугасимый.
Печать греха легла мне на чело.
Достоин казни я, творящий зло.
Боль, посланную с неба, на земле
Приемлю я, погрязнувший во зле.
Что ждет меня — заранее известно:
Как кучи плевел, превращусь я в дым.
И возвещает снова глас небесный
О том, что мой недуг — неисцелим.

III

Я каюсь, чтоб меня услышал мир.
И, правда, может, схож я с той блудницей,
О коей у Исайи говорится
Во притче про надменный город Тир.^{46}

Но если скорбь блудницы позабытой

Из тьмы времен пророк донес до нас,
Как должен я взывать в свою защиту,
Как должен прозвучать мой скорбный глас?

Мне ведомо,

Пришествие господне
Настанет,
Я дрожу уже сегодня.
И, думая о страшном Судном дне,
Предвижу нескончаемые муки,
И к небесам я простираю руки,
И жду возмездия, и страшно мне.
Что будет — все я знаю наперед.
Но и предвидя все свои страданья,
И зная, что меня в грядущем ждет,
Я все же нерадив на покаянья.

Но в страшный час меня ты не покинь,

О господи, отец наш всемогущий,
Чадолюбивый, добрый, вездесущий,
Прощающий своих сынов.
Аминь!

Слово к Богу, идущее из глубин сердца (Из гл. 51)

I