Поэзия периода Великой Отечественной войны и первых послевоенных лет

АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВ

ПАРТОРГ

Кончался шквальный артналет,
Когда, поднявшись перед взводом,
Парторг наш бросился на лед
И в ледяную прыгнул воду.

Я вслед за ним бежал, и вдруг

Накрыло нас одним снарядом:
Лишь блеск в глазах да ночь
                                          вокруг...
Я встал, а он остался рядом.

Раскинув руки на снегу,

Едва ступил на берег правый,
Упал парторг на берегу
У знаменитой переправы.

Вскипела взрывами река,

И в бой по кручам каменистым
Бойцов гвардейского полка
Повел один из коммунистов.

Он первым бросился вперед...

Так ежедневно,
В каждом деле
Родная партия ведет
Народ к великой нашей цели.

ГЛЕБ ПАГИРЕВ

* * *

Остановясь на полуслове,
Встаю, бросаю карандаш.
Горит родное Подмосковье,
Гудит от выстрелов блиндаж.

Ну что, поэт? Бери гранаты,

Тяни латунное кольцо!
По фронту хлещут автоматы,
Песок и снег летят в лицо.

Умри, но стой! Назад ни шагу:

Ты эту землю не отдашь.
Здесь ценят стойкость и отвагу,
Здесь штык нужней, чем карандаш.

Забудь пристрастье к многословью,

К строке, что лирик сочинил.
Сегодня люди пишут кровью
За неимением чернил...

Земля, седая от мороза,

Окопы, надолбы, штыки.
Война, война — святая проза
И позабытые стихи.

НА ПЕПЕЛИЩЕ

Среди тряпья, немецких касок, ям
Здесь, у крыльца, валялось под ногами
Льняное полотенце, по краям
Расшитое большими петухами.

Веселое творенье женских рук:

Два петуха — косые гребни, шпоры
Они трубили зорю, а вокруг
Все заплели цветы, легли узоры.

Но полотенце было вмято в грязь,

И петухи убиты каблуками,
Они, последним криком подавясь,
Лежали с незакрывшимися ртами,

А в доме — тихо, пусто и темно,

Рассыпанные по полу патроны,
Заложенное бревнами окно
И на стене безликие иконы.

Я обошел с товарищами дом

По гильзам, черепкам и ржавой жести
И полотенце, подцепив штыком,
Повесил на крыльцо на видном месте...

В какой-то день, в деревню возвратясь,

Свое жилище женщина узнает
И полотенце, брошенное в грязь,
Колодезной водою отстирает.

Повесит вновь его под образа,

И хоть вокруг все голо, незнакомо,
Впервые вытрет насухо глаза
И наконец поймет, что снова — дома.

ВАСИЛИЙ ЖУРАВЛЕВ

* * *

Впереди леса еловые,
темно-синие, лиловые,
Нара-река,
                Протва-река,
свинцовые облака.

Хлопьями падает снег

в полосе
Варшавского шоссе,
И низенькие ельнички
оделись в шубки беличьи.

В снежном окопе

лежит солдат.
Две гранаты и автомат.
Впереди —
дом, разбитый войной,
и Москва за спиной...
1941

СЕРГЕЙ ОСТРОВОЙ

БРАТЬЯ