Поэзия социалистических стран Европы

Он глубочайшей верой оживлен.
Как он почувствовал ее волненье?
Иль все рабы готовы к возмущенью
И вспыхнула заря иных времен?

Или к добру один стремится он?

Нет, нет! Разделит он освобожденье
С собратьями. Прекрасно их стремленье!
Их путь тяжелый солнцем освещен!

О братья! С вами я пойду вперед,

И наш союз все цепи разорвет,
В борьбе товарищам не изменяю.

А нынче вся земля — созревший плод,

Который рук умелых только ждет,
Всем нам венец — победа вековая!

Тудор Аргези

^{74}

Песня Перевод Н. Стефановича

Я тщетно защищался и выбрался из боя.
Изломано, разбито мое копье стальное.

Меж нами — земли, воды, и нет числа преградам,

Но мы повсюду вместе, и ты со мною рядом.

И по любым дорогам, всегда, во все края

Ты следуешь за мною, о спутница моя!

Когда же мне напиться в пути не удается —

Ты черпаешь мне воду ладонью из колодца.

Или, раскрыв одежды, мечтаешь, может быть,

Меня не из колодца, а грудью напоить.

К источнику склоняешь ты голову свою,

Чтоб вместе пить со мною искристую струю.

Повсюду пребываешь подобно легкой тени,

Тебя лучи разносят и запахи растений.

Полны твоим молчаньем все шорохи, все звуки,

Они в молитвах, в бурях, в словах любви и муки.

Меж нашими скорбями потеряна граница.

Ты в том, что умирает, и в том, что вновь родится.

Далекой оставаясь, ты — рядом, ты — со мной…

О вечная невеста, — тебе не стать женой!

Дакское Перевод С. Шервинского

Смотрю на хрупкий глиняный сосуд…
Здесь трех тысячелетий был приют,
Которым противопоставил
Ты обжиг свой, — и каждый век оставил
Внутри тебя, храним твоим покоем,
Частицы тонкой пыли, слой за слоем.
Все возрасты веков сберег сосуд.
Мгновенья будут жить, века — умрут.

Ты полон тайны. Горлышко с надломом.

Ты долго спал под тучным черноземом.
Не сыщешь и костей руки счастливой,
Тебя покрывшей редкостной поливой.
Он глину мял — и родилась амфора.
А где же мастер? Нет и горсти сора.
Все станем почвой, жирной иль сухой…
Ты жив, он — нет. Таков удел людской.

Кровавым, потным ногтем он слегка

Вцарапал все же контуры цветка
В твое бедро, обвел тебя каемкой.
Вдохнул он чувство в горло глины ломкой.
Ты — можешь быть, он — бытия лишен,
Одним надрезом ногтя воскрешен!

Не одному всевышнему служи ты,

Как ширь пустынь, иль звезды, иль луна.
И людям ты принадлежишь сполна.
Пусть руки мастера забыты,
Твой тронуть стан ладонь моя вольна.

Тебя поставил на руку гончар

И стукнул пальцем, — гулко на удар
Ответил ты. И ныне звучно пенье
Пустынных недр, как в первый миг рожденья.
Кувшин из глины с мыслью пополам,
Он — голос дал тебе, я — слово дам.

Перекресток Перевод А. Ахматовой