Желаний и томлений дниПрошли — и столько принесли утрат.Мне пали на зиму они.Я думал, летом все пойдет на лад.Я мнил, придет счастливый час,И был обманут столько раз!И все ж надежду я таил,Но и надежды больше нет.Был радости недолог цвет,И мне она, не я ей изменил.Я жил мечтой. Так почемуМеня счастливым называют вновь?Счастливец только тот, комуЛюбимая всегда дарит любовь.Пусть жизни радуется он, —Увы, я этим обделен!Но пусть он прячет торжество:Мол, я любимою любим!Я рад бы поменяться с ним,Но мне Любовь не дарит ничего.Хвала и мужу и жене,Когда они живут в любви.Их душу с телом наравнеНа каждый час, господь, благослови!И в полном счастье пусть их жизнь пройдет.Сомненья нет, блажен и тот,Кто добродетель чтит в себе,Как в той, кого избрал одну,И кто на радость взял жену,Подругу в жизни и судьбе.Жену из благородных дамНе каждый хочет взять, однако.Глупцы не ведают, что намИ честь и радость от такого брака.Кто легкомыслен, рад любитьТу, что легко сумел добыть.Но, радость возлюбив и честь,Женись на той, кто познатней,И если другом стал ты ей,В том честь уже и радость есть.Кой толк в любви, когда онаНам без служенья удалась?Его ли то, ее ль вина —Любовью можно ль звать такую связь?Не жди, себя избавив от служенья,Достойной дамы уваженья.Любя воспитанность в мужчине,Она мужлану далека.Лишь дура ценит дурака, —Сказать ли, по какой причине?
* * *
«В роще под липкой[194]Приют наш старыйЕсли найдешь ненароком ты,Молвишь с улыбкой:«Что за паройТравы примяты и цветы?»На опушке среди ветвей —Тандарадай —Пел свидетель — соловей.Молча брела яСредь бездорожья,Пока не встретила дружка.Он обнял, пылая,Матерь божья!Обнял — и стала душа легка.Сколько раз?Да кто ж сочтет?! —Тандарадай, —Видите — в кровь нацелован рот.Дружок меня манитПрилечь на ложе.Рассыпал он цветы да хмель.Ведь кто-нибудь станетСмеяться позже,Сыскав подобную постель.Сломлен шиповник — ясно для всех, —Тандарадай, —Как был нам сладок смертный грех.Ни лаской, ни силойНе откроюВам тайну эту, помилуй бог!Что сделал милый там со мною,Знаем лишь я, да мой дружок,Да пичужка меж ветвей, —Тандарадай, —Все пришлось увидеть ей».