Погадай на любовь (СИ)

Было дико, было страшно. Не верилось, что все это на самом деле. Не может такого быть. Не бывает призраков. Не появляются сами по себе надписи на зеркалах. И не… не выпадают из зеркал подруги, выпачканные в грязи и крови. Потому что когда Ира наконец открыла глаза и осмотрелась, она увидела, что возле шкафа, зеркало в котором оказалось разбито, лежала Чирикли. Как она могла попасть в закрытую изнутри квартиру?.. Может, это сон? Ира ущипнула себя. Больно.

Кажется, все на самом деле.

И злость на Любу прошла. Остался страх.

Ира подползла к ней, перевернула, уложила удобней. Глаза девушки были закрыты, смуглая кожа казалась серой, и сердце билось, но так слабо… Казалось, Чирикли крепко спит. Вызвать скорую? Милицию? И что она им скажет? Моя подруга выпала из зеркала?.. На ее руках кровь Чирикли, кто поверит, что она не пыталась ее тут прибить?.. Тем более что подруга дышит и выглядит просто крепко спящей!.. И на теле повреждений видимых нет — вот руки только в крови, словно она и правда писала послание с той стороны зеркала.

Вспомнились все цыганские истории, которые Ира слышала от Чирикли — о призраках и проклятиях, о мертвых цыганках, о конокрадах и гадалках, которые могут увидеть тебя насквoзь и предсказать тебе все, что будет. Вспомнилось, как сама Любаша открыла магический салон, вспомнилось, как все время отказывалась она погадать подруге, говоря, что не хочет портить ей судьбу…

— Что же делать?.. — испуганно прошептала в пустоту Ира, прикусив до крови губу. Заплакала, громко, с подвываниями, как не рыдала с детства, когда упала с лестницы и сломала руку. Сколько сидела возле подруги, размазывая слезы и чужую кровь по лицу, не помнила. Но потoм подложила под голову Любы подушку, переоделась, вытерла лицo и помчалась в единственное место, где, как ей казалось, смогут помочь.

К Яну Мусатову, дядьке Чирикли.

Пусть он сам решает, что делать! И если скажет, что нужно идти в милицию, то пусть сам этим занимается!

вообще… может, ей все это привиделось. Да, наверняка так и было. Не бывает призраков. Не умеют люди ходить зеркалами. Не умеют они попадать в запертые квартиры через зазеркалье. Брeд этo все!

И когда Ира явилась к Мусатову — он как раз был на репетиции — то почти убедила себя в том, что на самом деле у нее просто расшалилось воображение.

А Чирикли и была в ее квартире, когда пришла. Ведь у нее же был ключ! Наверное, специально все это подстроила, чтобы напугать Ирку!

— Дядя Ян! — в зал влетела встревоженная и бледная, будто призрака увидала, Ирка Королева. — Дядя Ян!..

Мусатов недовольно посмотрел на нее, ему дружба племянницы с этой девушкой никогда не нравилась. Почувствовав его неодобрение, Ирина отшатнулась, замолчала. Сжала воротник пальто, словно хотела его оторвать, втянула в себя со свистом воздух. Кирилл резко шагнул вперед, понял, что не просто так она сюда пришла.

— Ты что-то знаешь, да? — пoчти закричал он. — Ты знаешь, где Люба?

— З-з-знаю, — заикаясь от волнения, Ирка смотрела на мужчину и испуганно хлопала своими огромными ресницами. Зареванная, без косметики, она казалась почти красивой. Настоящей.

Кириллу невольно подумалось, что если бы эта девушка не пыталась стать кем-то другим, если бы не носила эту свою маску стервозности и самоуверенности, то, возможно, общаться с ней было бы намного приятней.

— Где? — выдохнул старый цыган, вмиг забыв о своей предубежденности. — Где моя девочка?..

Добавил еще что-то на своем наречии, шагнул к Ире, схватил ее за плечи и встряхнул.

— У меня, дома у меня… — вcхлипнула Ирка, едва сдерживаясь, чтобы снова не разреветься. — Я не знаю, как она умудрилась порезаться зеркалом… Я пришла, а она лежит в спальне, руки в крови, зеркало разбито!.. У нее ключ был…

Она отвела глаза, надеясь, что ей поверят. У Чирикли и правда был ключ, и она правда могла прийти. А то, что она в ночнушке… Ну, мало ли, переоделась!.. Решив, что проблемы будет решать по мере их поступления, Ирка замолчала.

А Кирилл и Ян переглянулись, будто что-то знали. Что-то, что не обязательно былo знать Ирке.

* * *

— Как она? — Ян зашел в палату.

Кирилл держал Чирикли за руку, сидя рядом с кроватью. Датчики, проводки, какие-то лекарства, которыми пичкали девушку… В палате пахло ими, а ещё — неуловимо — полынью.

И этот странный запах впитался в стены и простыни, в волосы Любы… Но когда Кирилл сказал об этом Яну — тот очень удивился. Он не слышал этого запаха.

Люба казалась мирно спящей. Врачи говорили, что она в коме. И не давали никаких прогнозов. Никаких реакций на боль и какие-то внешние раздражения, мышцы расслаблены, зрачки на свет не реагируют… дыхание странное, неглубокое и едва слышное. И пульс слабый-слабый. А руки холодные как лед.

Кириллу было страшно. Он почти не обращал внимания на головную боль, на свое собственное состояние, и лишь отмахивался от врачей, пачками глотая обезболивающее.

— Нас ждут в Румынии, — тихо сказал Ян, глядя с печалью на племянницу. — Ее родня разрешила тебе приехать, гаджо. Но я не знаю, как они тебя встретят. Я не могу ни за что ручаться.