Погребенные

У меня закололо в животе, и очень скоро это неприятное ощущение поднялось выше, к горлу. В голове застучала кровь, отдавая странными вибрациями по всему телу. Во рту пересохло. Обессиленная рука непроизвольно качнулась в сторону, и уже опустевший стакан с невыносимым грохотом повалился с тумбочки.

Подняв взгляд от бокала, теперь валяющегося на полу кучкой битого стекла, я с грустным выдохом потёрла болезненно пульсирующие виски и вдруг уловила странное движение.

В углу номера кто-то стоял. И вряд ли этот кто-то был живым. Аманда часто описывала, как мёртвые приходили к ней и что-то рассказывали, хоть она и не всегда понимала, что именно они хотели до неё донести.

Я замерла, балансируя на тонкой грани между паникой и любопытством. Габриэль упоминал, что не все мёртвые желают причинить мне вред… но была ли я готова к тому, чтобы наконец встретиться с ними лицом к лицу? Перестать убегать от мертвецов, посещавших меня наяву? Или всё же я бредила или просто видела очередной кошмар?

Словно почувствовав мои сомнения, тень качнулась вперёд, и я увидела ногу. Босую, с аккуратным педикюром, женскую.

– П… по…

Моё сердце перестало биться.

– Пойдём, – с трудом по-французски прокряхтел кто-то. – Пора.

– Куда мы пойдём? – дрожащим голосом спросила я, когда из-под шторы показалась вторая нога. От макушки до пяток меня пробило крупной дрожью. Из лёгких вышел весь воздух в ожидании продолжения нашего безумного диалога.

– Я… я п-покажу. Ты готова… увидеть ме-е-еня? – очень вежливо поинтересовался голос, продолжая прятаться в тени.

– Я боюсь, – честно призналась я, будучи готовой лишь к двум действиям: сорваться на истерический смех или же с криком ужаса выбежать из номера.

Скорее всего, я бы выбрала второе, если бы не конечности, которые вдруг словно налились свинцом. Тело само приковало себя к постели, как будто требовало, чтобы этот разговор всё же состоялся.

– Я тоже. Мне здесь очень страшно, – жалобно прошептал женский голос. Следом за её словами комната погрузилась в неестественную тишину. Она звенела, пока этот звон не перешёл в шипение, напоминающее помехи радио.

– Нет! – тем временем воскликнула тень. – Прошу, не уходи!

Но я никуда не уходила: просто сидела на кровати, в полном замешательстве наблюдая за тем, как плотные синие шторы уже в знакомом формате начали растворяться в пространстве, открывая моему взору до безумия пугающее «ничего».

– Вернись! Вернись!

А потом «ничего» добралось и до меня. Просто прихватило с собой, словно я незначительная часть дешёвой декорации, а всё вокруг – симуляция, бред воспалённого сознания.

Я потерялась в том, где заканчивалась реальность и начинался сон, но неожиданно испытала непреодолимое желание стянуть «остатки». Просто сжать пространство в кулаке и сорвать его. Где-то там в этом мраке таились ответы на все мои вопросы. Хоть и неосознанно, но я приняла решение позволить той реальности утянуть меня, когда кто-то схватил меня за волосы и дёрнул назад.

Меня словно замкнуло, и мир вокруг окончательно перестал существовать. Дрожащими руками я попыталась нащупать кровать, чтобы облокотиться и встать, но вместо этого провалилась в пустоту. Больно ударившись о холодный каменный пол, ладонями я наткнулась на листы бумаги.

Реальность менялась так быстро, что мозг не успевал переваривать подступавший волнами адреналин. Я опустила голову, и тонкая струя света, словно дешёвый спецэффект, упала на мои окровавленные пальцы, лежащие поверх уже знакомых страниц дневника Аманды Бэкшир. Того, который мы не могли прочесть. Вот только вместо коричневых разводов на бумаге появились буквы. Одно и то же написанное кровью предложение. На каждой из сотни грёбаных страниц, что я яростно перелистывала.

«Ты должна убить себя, когда они придут».

За столом в маленькой комнатке, залитой солнечным светом, сидела женщина. В углу крутилась и шипела пластинка. Её звук сливался с шелестом лимонных деревьев под окном.

Я не представляла, как попала в это место, и за кем подглядывала, ощущая себя просто частью стен. У меня не имелось ни тела, ни голоса. Я просто существовала в чьём-то воспоминании, наблюдая, как женщина прокалывает палец и макает кончик иголки в каплю крови.

– Аманда, – прошептала она. – Меня зовут Аманда, – повторил знакомый голос. – Меня зовут…