Погребенные

За окном уже давно стемнело, и ветер задувал вечернюю прохладу в приоткрытое окно. Отовсюду гремела посуда, раздавались крики и шипение кошек. Та часть Парижа, которая не могла себе позволить иначе провести ночь в самом романтичном городе мира, готовила ужин и готовилась ко сну.

Масло, розмарин, дорожная пыль – так пахла улица, на которой я теперь жила. И впервые этот запах вызвал не отвращение, а интерес.

Я взглянула на мужчину, молча и без стеснения изучавшего мой затылок, а теперь и лицо. Мне, конечно, хотелось считать, что он любуется моей неземной красотой, только вот правда вовсе не окрыляла. Эттвуд смотрел сквозь меня, думая о своём. Не выходя из странного транса, достал из кармана чёрных брюк пачку сигарет и, зажав одну в зубах, другую протянул мне.

Прищурив глаза, он сделал глубокую затяжку и продолжил:

– Она состояла в культе, и этот культ тщательно оберегался. Отец ничего не знал почти до её исчезновения, так хорошо она скрывала свои пристрастия.

– Она верила в древних египетских богов? А греческие? Чем не угодили?

Чем темнее становилось, тем меньше я различала. Эттвуд сливался с тенями, извещая о своём присутствии лишь тлеющим огоньком на конце сигареты. Несмотря на то, что не видела его взгляд, я в полной мере его ощущала: на плечах, подбородке. Смесь лёгкого страха и эйфории щекотала низ живота. Поджав пальцы на босых ногах, я вздохнула и попробовала взять себя в руки. А он, уверена, улыбнулся и продолжил следить за мной, как кошка выслеживает мышку, замыслив сожрать её. К сожалению, в роли мышки в салоне этой машины выступала я.

– Каждый верит в то, во что хочет верить. Это очевидно, – хрипло рассмеявшись, ответил Габриэль.

– Ладно, и как всё это связано со мной?

Он обдумывал ответ долгие пару минут. Выбросив сигарету в окно, подвинулся ко мне, и слабый свет от фонарного столба осветил скуластое мужественное лицо.

– Возможно, что никак. Мой отец одержим идеей того, чтобы докопаться до сути, истины исчезновения своей матери. Он жестокий и упрямый человек, а я – его сын, уже который год рыщущий по миру, словно… – красивый рот изогнулся в зловещем оскале, но в чёрных глазах я не увидела эмоций, – словно паршивая ищейка. Полагаю, ты уже убедилась, что в твоих видениях присутствует доля того, что общепринято называть сказками. Твари и монстры реальны, Аника Ришар. И я ищу любую зацепку, чтобы выйти на след того, что случилось с моей бабушкой. То, что происходит с тобой, может дать мне ответы на огромное количество вопросов.