Погружение в Бездну

Формально всё было хорошо, и пропаганда зазывала квалифицированных иммигрантов со всего света, обещая сверхвысокие средние зарплаты, гарантирующие «лучший в мире» уровень жизни, ведь при десяти миллиардах населения земли ручной труд часто оказывался намного выгоднее роботизированных систем. На практике выходило иначе: на доход от базовых 8 часов работы можно было относительно прилично, но без излишеств жить одному, с семьёй и ребёнком уже только впроголодь. Правда ребёнка можно было сдать государству и жить «свободно»… Ну, или работать сверхурочно, ведь сверхурочная работа оплачивалась втрое выше.

Жадность и желание жить «не хуже других» делали своё дело – человек начинал работать больше и больше. При работе более 10 часов в сутки заключался дополнительный контракт с пятикратным окладом, но очень жёсткими требованиями к работнику – за брак или прогул штрафные санкции, за повторение –увольнение с волчьим билетом или переход на «социальную» работу. Очень быстро оказывалось, что работать по 12 – 14 часов без выходных и отпусков тяжело, первый же штраф съедал все накопления, а увольнение означало голодную смерть – в стране с миллиардным населением, куда ехали со всего мира, недостатка в рабочих руках не было.

Выход подсказывали товарищи – в ближайшей аптеке покупались стимуляторы, и работа начиналась с новой силой… Повышая дозы стимуляторов можно было продержаться ещё с пол года, пока не наступала развязка – либо человек умирал от передозировки, либо переходил на более тяжёлые препараты. В общем, по мнению Майка, время от времени навещавшего родственников в квартале бедноты и насмотревшегося на «социальных» рабочих,им следовало позавидовать тем, кто умер.

На «социалке» работали только наркоманы, и денег им не платили вовсе: работали за еду и дозу. Работы были подстать – урановые рудники, ручная прочистка трубопроводов токсичных жидкостей в химической промышленности, подопытные в медико-биологических экспериментах… Вот далеко не полный список «социальных» мест работы.

Что характерно, «богатым» специалистам, к которым принадлежали Майк и Джон, тоже было не сладко – страх быть растерзанным на улице озверелыми нищими ещё не самая большая беда. За малейшую провинность, а то и просто по капризу руководства, могло последовать увольнение, неуплата по кредитам и выселение из охраняемого элитного посёлка в бедный квартал со всеми вытекающими.

Ведь в кварталах бедняков годами не бывало полиции. А как страшно родителям за детей в мире тотального распространения самых разнообразных наркотиков, где на официальном уровне говорится об их «пользе»! Так что понять Джона с Майком, не желающих иметь детей, Иван, в конце концов, смог. Но что он ещё понял, так это то, что, по сути, имеет дело с умными, большими детьми, спрятавшимися от невыносимой для психики действительности за скорлупой работы и мнимого благополучия.

Спорить с ними сейчас, когда старт мог быть объявлен каждую минуту, было бесполезно. И Иван пошёл на компромисс – с борта корабля выгрузили запас продовольствия и воды, оставив только НЗ скафандров. Так же избавились и от баллонов с кислородом, ограничившись штатной системой регенерации и запасом на 200минут в лёгких спасательных скафандрах «Сокол-5», входивших в комплект корабля. Запас топлива Иван трогать запретил категорически, да американцы и не особо настаивали, понимая, что каждый лишний грамм гептила, на котором работали двигатели этой модификации «Союза», ценнее золота. Да и связываться со сливом сверхтоксичных самовоспламеняющихся компонентов топлива и окислителя никому не хотелось.

Принятые меры позволили высвободить 400кг веса, что конечно не могло полностью удовлетворить учёных, но после аргумента Ивана, что вот он то ничего не берёт, споры как то сами собой стихли. Американцам не полагалось знать причин столь потрясающей щедрости русского, но сам он не без мысленной усмешки наблюдал за их попытками втиснуть на борт пару лишних грамм. Прибывший двумя месяцами раньше американской экспедиции, космонавт окончил основную программу исследований к моменту отлёта «Змея Горыныча», на котором и отправил более тонны образцов, собранных на обширном пространстве наиболее интересных областей планеты, отнюдь не ограниченных маршрутом к космодрому. Теперь он мог быть щедрым, имея с собой лишь несколько заполненных носителей с информацией, полученной за последнее время.

Наконец все приготовления к полёту были окончены, ракета собрана и вывезена на старт, и космонавты с нетерпением ждали команды от своих товарищей на орбите. Сигнал о получасовой готовности пришёл глубокой ночью, когда все трое забылись в тревожном сне. Зуммер выхода на связь прозвенел в кабине вездехода подобно колоколу громкого боя, созывающему команду корабля на битву. Да, собственно, именно эту функцию он и выполнял. Троица «марсиан» быстро облачилась в спасательные скафандры, почти бегом преодолела отделявшие их от стартовой позиции пятьсот метров и заняла места в ложементах готового к старту корабля.