Пока дышу - надеюсь

— Да, они готовы идти на контакт и готовы нападать на кого угодно, но я не ставил им условий уничтожать всех заключённых.

— И не надо. Условия ставлю я. Вы лишь передайте мой устный приказ людям, которые будут это всё организовывать, а дальше — это мой грех, и я его на себя беру. Не сделаю я, сделают со мной, что поделать, «се ля ви», как это говорят французы.

— Они ещё говорят: «A force de choisir, on prend le pire» (выбирая долго, выбирают худшее).

— Ну, что же, вы правы, генерал. У нас нет времени, чтобы долго выбирать, и значит, выбор надо делать быстро, чтобы не ошибиться. Что хотят китайцы за штурм крепости? Он, скажем так, не будет лёгким. Гарнизон Петропавловской крепости прекрасно вооружён. И сколько они могут выставить бойцов? Есть ли там те, с кем можно разговаривать? Кто у них за старшего?

— Есть. За старшего у них бывший офицер императорской армии Китая Жен-Фу-Чен.

— Прекрасно! И что они хотят?

— Они хотят, чтобы мы дали им спокойно работать, а если такой возможности нет, то они готовы к найму. За деньги они готовы служить и делать, что угодно.

— И много просят?

— Пока не много. Главное, чтобы хорошо кормили и платили по пять рублей в день.

— Многого они хотят, но поставьте им условия, что все, кто выживет при штурме Петропавловской крепости, будут взяты на довольствие. И только тогда они будут получать свои пять рублей в день. А пока пусть радуются, что ещё живы.

— Я понял вас, так и сделаем.

— И не надо затягивать, скоро первое мая, день трудящихся Благой богини. Будет огромный митинг, к этому времени нам надо закончить и с большевиками, и с эсерами. Одни ещё сильны, другие только набирают силу и уже опасны. А есть ещё одна группа товарищей — это Троцкий и иже с ним. Сейчас они задержаны в канадском Галифаксе, но я ни на йоту не сомневаюсь, что в скором времени они все будут здесь.

Климович заинтересованно посмотрел на Керенского.

— А позвольте узнать, господин министр, на чём основывается ваша уверенность? И при чём здесь Благая Богиня? Это ведь Фауна, дочь Фавна, если я не путаю римских богинь.

— Фауна? А это так, ассоциация неожиданно в голову пришла. Просто её чествуют в день пробуждения от зимней спячки — первого мая, вот и вспомнилось случайно. Был как-то на экскурсии в Риме, рассказывали. Что касается всего остального, то моя уверенность основывается на понимании очевидных фактов и предвидение. Вот увидите, англичане пропустят Троцкого, и он будет здесь совсем скоро. А дальше я себе и вам не завидую.

— Он настолько опасен? Но ваш авторитет в народе находится на недосягаемой высоте?!

— Один нет, но, работая в команде, да. А, кроме того, возможно, что Троцкий объединится с Лениным и анархистами, и тогда мы можем не удержать ситуацию в своих руках, а ведь есть ещё и военные. А авторитет… Народ быстро возводит на пьедестал славы своих кумиров и так же быстро их с него сбрасывает.

— И что вы предлагаете делать?

— Что делать? Я не Чернышевский, чтобы задаваться этим вопросом. Надо работать. Я уже говорил вам, что буду создавать свою партию, партию власти. Но для этого нужно зачистить многих, для начала. Вы нашли Ленина?

— Сегодня-завтра найдём.

— Найдите и сразу предоставьте мне все данные о нём. Кроме этого, вы должны найти всех большевиков, укрывающихся от нас. И обязательно составьте списки лидеров меньшевиков, межрайонцев и прочих левых социалистов, а также укажите в этом списке их адреса, фамилии и другую информацию.

— Ну, кажется, вроде всё.

Климович быстро собрал разложенные бумаги и вышел, оставив Керенского одного. Однако, совсем скоро после ухода Климовича в кабинет вошёл Меньшиков.

— Александр Фёдорович, посмотрите программу, как мог, старался сделать лучше. Здесь и вопрос о земле, и о мире, и много ещё чего.

— Так, так. Вопрос о земле надо показать расплывчато. Например, что вопрос с землёй будет решён. Земля должна принадлежать государству. Земля должна принадлежать тому, кто готов её обрабатывать, не зависимо от сословия и партийной принадлежности. И введите ещё отдельным пунктом положение «Закон и порядок».

Можно было бы добавить положение о возможности прибалтийских автономий. Но это пока слишком рано. Все положения, вступающие в очевидное противоречие с действующей обстановкой, необходимо убрать. Главное — это стремление к миру и скорейшему окончанию войны. Но нигде не указывать, когда этот счастливый период всё же наступит. Пусть каждый рабочий или солдат, или мещанин сам догадывается. Основной мыслю должно прозвучать то, что мы слишком много пролили своей крови, чтобы теперь отступить. Нам не нужна война, но и не нужен позорный мир. Так и подчеркните: позорный мир, за счёт Российской империи — неприемлем.

Меньшиков согласно кивнул.

— Хорошо, я всё исправлю и подготовлю к печати.

— Да, Михаил Осипович, сделайте это как можно быстрее. Время нас не ждёт и не простит.

Меньшиков задумался и вышел.

Чуть позже к Керенскому в кабинет постучал и попросил разрешения войти ротмистр Григорович.

— Что скажете, ротмистр?