Пока еще ярок свет… О моей жизни и утраченной родине

Каждый вечер папа разворачивал старую дорожную карту, которую всегда носил в кармане куртки, чтобы попытаться определить, где мы находились. Мы хотели следовать ближе к побережью, но крестьяне говорили, что идти тем путем опасно. Итак, согласно выбранному ими маршруту, мы были вынуждены отклоняться к востоку по обходным дорогам в степях Кубани.

Однажды утром мы прибыли на хутор, где нас отказались везти дальше. Напрасно искали мы в окрестностях телеги и лошадей, никто не хотел рисковать на дорогах. Это приводило в уныние – проделать весь этот долгий и трудный путь, избежать стольких опасностей, чтобы в конце быть пойманными красными на этом затерянном хуторе. Мы пробыли там несколько дней. Обитатели хутора с утра уходили работать в поле и возвращались только вечером; мы оставались одни и сидели без дела в пустом доме, время тянулось медленно.

Я помню один день. Мы с Ксенией и Иваном Ивановичем сидели на скамейке за оградой хутора, рядом с воротами. Внутри дома было еще холодно, тогда как снаружи потихоньку начинало греть солнце. Я следила глазами за маленькими барашками облаков, медленно скользившими по голубому небу. Перед нами лежали поля и пастбища. Вдалеке на холме виднелась деревня и колокольня небольшой церквушки. Такой мирный пейзаж. Трудно было представить, что вокруг, чуть дальше, шла война и насилие и смерть подстерегали нас каждую минуту.

Печальные мысли теснились в моей голове. Я спросила Ивана Ивановича: «Как получилось, что мы к этому пришли? Почему пала Россия? Как это объяснить? И чья в этом вина?»

Иван Иванович ответил, что, наверное, будущие историки это поймут. Возможно, они выстроят более или менее точные теории. Чья в этом вина? Без сомнения, русской интеллигенции, которая не смогла вовремя объединиться и не увидела признаков неминуемой катастрофы. Самые способные и реалистичные люди были отстранены от власти, среди них были люди, которые могли помочь одному из великих князей взять власть в свои руки, но в решающий момент ни у одного из великих князей не нашлось необходимой силы характера, чтобы действовать быстро и эффективно.

Социалисты вообразили, что достаточно поступать либерально, чтобы их противники делали то же самое. Социалисты были далеки от реальности и не умели бороться с маленькой группой людей жестоких и полных решимости взять власть любыми средствами. Бездушные машины революции, действуя от имени Свободы, они ввели террор, и от имени Демократии установили диктатуру.

Иван Иванович говорил долго. Он повторил еще раз: «Чья в этом вина? – и сказал: – Лично я чувствую себя в высшей степени ответственным. Я считаю, что все русские мужчины должны чувствовать прямую или косвенную ответственность». Устав говорить на эту мучительную тему, он сделал жест отчаяния и затих.

Вскоре мы увидели на дороге папу и Алю, которые снова ходили искать лошадей. Они издали подали нам знак, что не нашли.

В тот вечер мы приняли решение оставить все свои чемоданы и отправиться к порту пешком. Сказали: «Будь что будет, это не хуже, чем оставаться здесь». Мы легли спать рано, чтобы уйти на рассвете. Ночью нас разбудили сильные удары в ставни комнаты, и мы подумали, что это уже красные, но в действительности это были крестьяне из соседней деревни, которые вызвались проводить нас немного дальше на восток до железнодорожной платформы: по их словам, по этой ветке еще ходили поезда.

Эти люди выглядели сурово, но крестьянин сказал: «Они кажутся неприветливыми, но вы можете доверять им, они честные люди».

Мы еще раз открыли карту и увидели, что, если бы нам удалось сесть на поезд, можно было бы доехать до небольшого порта в Ахтарске.

На железнодорожном полустанке, где нас высадили крестьяне, после нескольких часов ожидания мы смогли сесть в поезд и устроиться в бывшем почтовом вагоне. Там было несколько скамей, на которые мы сели. Когда поезд тронулся, я сразу же уснула, а когда он резко притормозил, я упала на пол, прихватив с собой Наташу, чья голова покоилась на моем плече.

На протяжении всего нашего тяжелого пути Наташа, которой было в то время только одиннадцать лет, держалась стойко и мужественно. Быстро вставала, легко просыпалась, когда нужно было идти ночью, никогда не жаловалась, живя надеждой уехать за границу и вырваться из большевистского кошмара. По мере нашего приближения к цели, она всякий раз была готова выдержать новые трудности.

Море в Ахтарске было неспокойным и серым. Корабль, капитан которого согласился нас взять, шел в Феодосию, порт на побережье Крыма, бывший еще в руках добровольцев. Корабль был маленький, ветхий и грязный, капитан выглядел подозрительно и казался полупьяным, но у нас не было выбора, надо было уехать как можно скорее.