Пока смерть не разлучит нас (ЛП)

Были хорошие времена: Шэнь Ляншэн провел первые шесть лет своей жизни с матерью, и когда он, наконец, был впущен в семью Шэнь, дважды в месяц Шэнь Кечжэнь отвозил его назад повидаться с ней.

Это было, когда Шэнь Кечжэнь еще хотел заботиться о ней, а она еще любила мужчину без жалоб. Она ждала в том доме, добровольно и в одиночестве, двух встреч каждый месяц.

Мать Шэнь Ляншэна была наполовину португалка, но могла разговаривать только на английском и китайском. Может, потому что она сохранила стремление к родине, куда так и не вернулась, ей особенно нравились «Сонеты с португальского» Элизабет Барретт Браунинг.

Это было, когда Шэнь Ляншэн играл на пианино отрывки, которые он разучил для нее во время их визитов. Она сидела у инструмента, читая им стихи, и они втроем казались семьей.

Шэнь Ляншэн был умным мальчиком с замечательной памятью. Он все еще мог прочитать все английские стихи, которые выучил в детстве, но не мог вспомнить, что его мать тоже когда-то была красивой. Образ, который оставил самое глубокое впечатление - образ опиумной наркоманки. Она ждала и ждала, и, возможно, однажды ожидание оказалось слишком долгим для ее души.

Однако сейчас он вспомнил, какой красивой была его мать. Он вспомнил, как под ярким полуденным солнцем с нежным выражением она читала сонеты и переводила каждую строчку на китайский. Внешне - она учила его поэзии, но в реальности - это был тайный призыв к его отцу.

«Оставь меня! Хоть знаю наперёд:

Теперь я только тень твоя. Отныне

Я не вольна ни в страхе, ни в гордыне,

И жизнь моя лишь за твоей идёт;

И захочу ль увидеть небосвод,

Ладонью заслонясь - вдруг, без причины -

Я вспомню то прикосновенье - хлынет

Волною память»*.

Бесшумный самоанализ пал на двух мужчин, сидящих напротив мерцающей свечи. Шэнь Ляншэн первым пришел в себя после сигареты и подозвал официанта, чтобы заплатить по счету.

«Ваш счет уже оплачен, сэр».

Удивленный Шэнь Ляншэн посмотрел в направлении, указанном официантом. После мимолетного колебания он прошел и вежливо поприветствовал: «Дядя».

«Сяо-Шэнь, прошло немало времени, не так ли?»

Мужчина, заплативший за Шэнь Ляншэна, был Ван, еще один крупный игрок в Тяньцзине. Он отличался от Шэнь Кечжэня, который начинал с нуля в Тяньцзине с имуществом, накопленным во время политической карьеры. Семья Ван казалась неброской, но как бы не менялось правление за эти десятилетия, они были очень гибкими и могли вступить в союз с кем угодно, если это было выгодно. Из-за этих загадочных связей семьи Ван Шэнь Ляншэн предпочитал звать старика Ван «дядей», несмотря на редкое взаимодействие с ними Шэней.

«Не такое уж большое дело. Просто ужин», - пренебрежительно махнул рукой Ван, видя, что Шэнь Ляншэн собирается благодарить. «Сяо-Шэнь, это моя девочка. Только вернулась из Америки». Затем он повернулся к месту напротив него и бегло отчитал: «Тебе обязательно нужно было тащить меня в это адское место, когда есть столько хорошей китайской еды. Сяо-Шэнь, скажите, что согласны со мной!»

«Тебе обязательно всегда смущать меня, отец?» - у мисс Ван с ее отцом, вероятно, были близкие и непринужденные отношения. Она совсем не выглядела взволнованной, когда протянула свою руку и снова представилась: «Я - Ван Чжи-чжи, - закатив глаза, она добавила. - Зовите меня Дженни. Мой папа плохо соображал, когда давал мне имя. Чжи-чжи? Скорее - чжа-чжа».

«Шэнь Ляншэн, - он пожал ей руку и тоже добавил. - Винсент».

Так они встретились. Старику Ван было 64, но мисс Дженни только исполнилось 20. Мужчина всегда баловал дочку, которая пришла в этот мир, когда он был уже в среднем возрасте. Он не выносил расстраивать свою маленькую принцессу и отправил ее за границу ради иностранного образования, как она и хотела. Однако он слишком скучал и заставил ее пропустить год и вернуться назад в Тяньцзинь.

Раздраженная контролем отца, Дженни старалась огорчить его, как только вернулась. Она знала, что он ненавидел западную кухню, но все же притащила его обедать в «Кисслингс». Случайно она заметила Шэнь Ляншэна, и ее сердце дрогнуло. Она лягнула своего отца под столом:

«Папа, там, возле окон, - она вздохнула. - Как может кто-то настолько хорошо выглядеть? Почему ты не сделал меня такой же, пап?»

Взглянув, старик Ван увидел кого-то знакомого. Хотя ему не нравилось, какой открытой и прямолинейной была его дочь, он решил, что было бы неплохо представить молодежь друг другу. Он знал способности младшего сына Шэнь, и парень был на самом деле красивым. Если его дочери он действительно понравится, ей не нужно будет возвращаться назад в эту глупую школу - совершенная сделка.

Старый хитрый лис заплатил за Шэнь Ляншэна и ждал, пока юноша попадется в ловушку. Они втроем немного поговорили, перед тем как он объявил: «Я сегодня в хорошем настроении. Давайте пойдем в «Св. Анну» - это за мой счет!»

«Мои извинения, дядя, но я здесь с другом. Может в другой день? Я был бы рад составить Вам с мисс Ван компанию».