Покаяние агнца

И, улетая в облачную просинь,

Несу с собой разлуки я

Печаль.

Зато когда, любимая, к тебе

Я возвращаюсь издали

Обратно,

Я радость ощущаю

Необъятную,

И благодарен

Собственной судьбе.

…Пространство в путь

Не может не увлечь,

А значит.

Суждено нам расставаться.

И будут в синеве

Соприкасаться

И боль разлук,

И радость тёплых встреч.

СЕМЕЙНЫЙ РОМАНС

Дружочек мой сердечный,

В наш праздничный канун

Спою тебе я песню

Под звон душевных струн.

Мы в светлой нашей горенке

Воркуем бок о бок –

Я ласковая горлинка,

Ты нежный голубок.

Тобою я любимая,

И мною ты любим,

Тебе необходима я,

Ты мне необходим.

Семейное ты ядрышко –

Душе моей опора,

Когда со мной ты

Рядышком,

Живу, не зная горя.

Пусть обойдёт сторонкою

Беда и наш порог.

Будь, милый мой, здоровеньким,

Поможет тебе Бог.

НА ПРОПОЛКЕ ТАБАКА

(курящей женщине)

Тяпкой в корень

Я бью сорняку,

Поглощённый работой

Сполна.

Вдруг почувствовал:

Рядом Она –

И табак с сорняком

На боку.

Не сердись на меня,

Табачок,

Всё – равно ведь тебе

Гореть…

Снова бьёт моя жизнь

Ключом,

Снова многое

Хочется сметь.

Снова сердце ликует моё,

И про то я хочу пропеть,

Как хотел бы

В губах её

Сигареткой дотла

Истлеть.

* * *

Уходит время в никуда –

От нас летит неодолимо,

А я уверен, что всегда

Друг другом будем мы любимы.

Стучится в комнату мою

Холодная сырая осень,

Кричу вослед тебе: – Люблю! –

Но ветер звуки прочь уносит.

Увы,

Поймёшь ещё не раз

Ты за тобой закрытой дверью,

Что счастье было лишь у нас

И я, увы, твоя потеря.

С мольбой прошу тебя: – Вернись!

Грехи свои перед тобою

За всю оставшуюся жизнь

Любовью преданной я смою.

…Стучится в комнату мою

Холодная сырая осень,

Кричу вослед тебе: – Люблю! –

Но ветер звуки прочь уносит.

* * *

Нежно коснёшься моей головы –

Взор мой

Нежданный порыв тот поймает:

Чувства любви,

Что совсем догорают,

Может, сольются

И станут новы?..

Тягостные,

Беспросветные дни…

Милая, милая,

Что с нами стало?

Наша взаимность

Давно уж устала –

Чувства раздельны:

Твои и мои.

Шлейфы горящей Амура стрелы

В даль единённую звали

Когда-то.

Что же случилось и кто виноватый,

Что вместо пламени –

Горстка золы?..

Аська

Это был угреватый приблатнённый крепыш, недавно освободившийся из мест заключения, где отсидел год за хулиганство. Я его не знал и никогда не общался с ним.

Наш буровой отряд стоял в небольшом посёлке, в котором учёные проводили какие-то исследования по животноводству. Как раз для них мы бурили скважины на подземные воды. После того как прямо в посёлке скважина вскрыла самоизливающуюся пресную воду отличного качества, руководство научного института заказало бурение ещё нескольких скважин. Благодаря этому мы и провели в населённом пункте целую зиму, вместо того чтобы совершать то и дело переезды на другие объекты, которые выпадали чаще всего на безлюдные места. Одним словом, нам повезло, и вскоре мы вступили в тесное общение с местным населением.

В каждом селе имеется парень, который почему-то считает, что именно с ним должны девки встречаться. Наверное, я чем-то выделялся среди клубной молодёжи в тот предновогодний вечер, и это парня раздражало. А когда мы после очередного танца вышли с Аськой из помещения, он сзади нанёс мне ножиком три удара по голове. Боли не было, только снопы искр застили мне глаза, и то лишь в те моменты, когда нож соприкасался с моим черепом. После второго удара, я, видимо, повернулся лицом к противнику, и он полоснул меня сверху вниз со лба в сторону правого глаза. Кровь залила лицо. Увидев это, Аська бросилась на мерзавца, а он, отступая, размахивал ножиком, оставляя следы на её косынке. Но, как оказалось потом, не только на косынке, но и на её груди.

Наши буровики, выскочив из клуба, тотчас набросились на местного мачо, и не только на него, но и на всё его окружение. Началась потасовка…

Аська увела меня в медпункт, где работала медсестрой. Перевязала, остановив кровь. И мы находились там до раннего утра, затем пошли в дом, где располагалась наша буровая бригада. Я, тогда сосредоточенный на самом себе, даже не догадывался о том, что Аська тоже ранена. Я не видел и того, как она занималась своими ранами в медпункте.

Оставив меня в расположении буровиков, она ушла к себе домой, дом её стоял напротив нашего. Жила она у своего дяди – научного работника института, который забрал её, как она выражалась – «из аула», после окончания школы. И здесь она, работая в медпункте, готовилась к поступлению в Вуз. Сопроводив меня, Аська ушла домой. И… больше я уже никогда её не увидел. Первым автобусом она покинула село и уехала к родителям в Талдыкурганскую область. Много раз я писал в Антоновку, где они проживали, – ответа долго не было. И только к весне я, наконец, получил весточку, в которой её мать сообщила, что « Асия сбежала с каким-то русским в Сибирь» и просила меня больше не писать писем.