Показания поэтов

Я впервые познакомился с фрагментами из «Гебдомероса» около десяти лет тому назад, к моему удивлению, я их нашёл в одной антологии французской фантастической поэзии. Как раз в это время я, благодаря выставке из Италии, по-настоящему заболел живописью Де Кирико, который из громадного общего места в истории искусства XX века стал едва ли не самым любимым мною художником (я особенно имею в виду его, к сожалению, не слишком популярное у искусствоведов позднее творчество, множество иллюстраций к которому я потом нашёл на страницах «Гебдомероса»). В свою очередь, его брат Андреа – писатель, художник и композитор, который известен под псевдонимом Альберто Савинио, со временем сделался одним из самых важных для меня авторов – хотя я, увы, знаю его сочинения только в переводе на русский и на французский языки. По-моему, Андре Бретон совершенно справедливо отвёл братьям Де Кирико место основоположников духа и мифологии современности в искусстве (характерно, что он сделал такое заявление уже в те времена, когда его с ними отношения заставляли желать лучшего)… Впрочем, мне не хотелось бы сейчас говорить об этом подробнее. Я хочу только объяснить, что заставило меня разыскивать книгу «Гебдомерос», которую я, наконец, получил с помощью моего дорогого друга Тома Эпстайна. Это было второе издание 1964 года; в рецензии на него Андре Пьейр де Мандиарг назвал «Гебдомерос» лучшим литературным произведением, которое когда-либо написал художник. Вместе с тем, у меня были основания считать, что к девяностым годам эта книга стала представлять собой букинистический раритет, о котором нет смысла разговаривать с издателями, тем более – русскими. Я привык чувствовать себя одиноким даже в своей любви к прославленной живописи Де Кирико, о которой, к моему непрестанному удивлению, даже вроде бы художественно образованные люди имеют здесь самое расхожее и приблизительное представление. Это не удивительно, потому что мне трудно вспомнить хотя бы одно серьёзное исследование о художнике, широко опубликованное на русском языке. Хотя Джорджо Де Кирико – это пристрастие по крайней мере двух таких выдающихся фигур современной русской эстетической мысли, как Виктор Мизиано и Иван Чечот. Я был на блестящей лекции о Де Кирико, которую Чечот читал в Центре современного искусства Сороса; но сомневаюсь, что эта лекция (увы, как и многие другие труды Ивана Дмитриевича) существует в литературном виде. Что же касается Мизиано, то он когда-то посвятил Джорджо Де Кирико свою диссертацию; насколько я знаю, в своё время ему очень хотелось перевести «Гебдомероса», но он не смог найти эту книгу, может быть, поскольку он считал, что Де Кирико написал её на родном, итальянском, языке. Моё собственное стремление перевести прозу Джорджо Де Кирико на русский получило поддержку в виде новенького американского издания «Гебдомероса», которое я обнаружил в книжном магазине в Хельсинки. Его обложку украшало более чем увесистое в литературе имя Джона Эшбери – кроме всего прочего, знатока и популяризатора замечательных имён французской литературы XX века (которому англоязычные читатели обязаны, кстати, сборником избранных сочинений Раймона Русселя). Это дало мне ещё один довод в разговорах, которые я начал вести с разными издателями почему-то так называемой элитарной литературы в Москве и в Петербурге и которые завершились, по крайней мере, тем, что я стал серьёзно работать над переводом.

Я был просто счастлив узнать, что у Мити <Волчека> возникло желание издать «Гебдомерос» Джорджо Де Кирико. Собственно, поскольку я теперь надеюсь на такое издание всего текста со всеми соответствующими комментариями, эти мои замечания к тем двум отрывкам, которые печатаются в журнале, имеют сугубо личный характер. Я достаточно люблю «Митин журнал» и уважаю его читателей, чтобы комкать те нужные слова, которые они теперь смогут прочесть в лучшем виде чуть позже. А тут я ещё только добавлю несколько фраз, которые необходимы для портрета Джорджо Де Кирико, присутствующего в двух фрагментах его книги.