Покажи мне, зеркало…

В одном Зейнаб оказалась права: в попытке отвести от себя любые подозрения, она действительно позаботилась о том, чтобы на нашем пути не встретилось никого, но, разумеется всего предусмотреть она не могла, а именно того, что у главного евнуха Арзу-аги может прихватить живот, и что на пути к отхожему месту, он столкнется с двумя напуганными до смерти беглянками.

— О, Аллах. Госпожа, это вы? Марал, негодяйка такая, где тебя носило все это время? Госпожа, я так рад видеть вас в добром здравии, — старый слуга, всегда относящийся ко мне как к дочери, преданно склонил голову.

— Рад, говоришь? — я схватила старика за плечи и развернула лицом к тусклому свету масляной лампы, которую держала в руках Марал, — Тогда помоги нам, Арзу-ага, и я буду знать, что не зря покойные родители высоко ценили твою преданность и прививали это уважение и мне.

— Я… я — пискнул евнух, — да я жизнь за вас отдам, госпожа. Только скажите, что я могу для вас сделать?

— Нам нужно покинуть пределы дворца, но только не через заднюю дверь, там поджидают убийцы, подосланные Зейнаб.

— Зейнаб ханым? Вы уверены? Она ведь обещала вашему брату вас разыскать…

— Он мне не брат, слышишь, — я так встряхнула несчастного старика, что у него клацнули зубы и слетела с головы чалма, с которой он не расставался даже под страхом смерти. В детстве, мы с братьями и сестрами подозревая, что он прячет под ней плешь и козьи рога, пытались стянуть ее с него, но каждый раз безрезультатно, и сейчас, я, раскрыв от удивления рот, уставилась на то, что старый лис столько лет от всех скрывал: роскошная грива ярко красных подкрашенных хной волос, словно пальма вздыбилась над головой, отчего Арзу-ага резко стал похожим на льва с человеческим лицом.

Помимо воли рот сам собой начал расплываться до ушей, и, чтобы не злить единственного союзника, я поспешила подхватить с пола слетевший головной убор и прикрыть им тщательно оберегаемое от посторонних глаз сокровище.

Поправив чалму и видимо сразу почувствовав себя увереннее от того, что никто не стал приставать к нему с глупыми вопросами, евнух, понизив голос до шепота произнес:

— Ах, госпожа, если бы вы только знали, что здесь происходило все это время. Молодой господин не пощадил никого из ваших родных, так что вы с ним — единственные, кто остался из рода Шахин, более того, он просто с ума сошел, когда узнал, что вы исчезли. О, Аллах, о чем это я… как же вам удастся сбежать, ведь вас повсюду разыскивают?

— Пока не знаю, Арзу-ага, — честно ответила я, не скрывая от старого слуги правды, — главное, выбраться отсюда, а дальше уж будь, что будет…

Громкое урчание в животе слуги и его выпученные глаза прервали мой монолог и заставили взглянуть на него по-другому. Схватившись за живот, старик попятился назад, виновато бормоча:

— Тихо. Тихо, тебе говорят, исчадие ада. Не срами меня перед госпожой, иблис.

Несмотря на драматизм ситуации, я едва не прыснула со смеху, услышав необычный диалог с животом, который недовольно урча продолжал громко препираться со своим хозяином. Судя по то тому, как пламя лампы заколебалось, Марал была не в лучшем состоянии, чем я, изо всех сил пытаясь не расхохотаться.

— Арзу-ага, прости, что задерживаю тебя. Мы лучше пойдем, а ты…

— Нет, госпожа, это вы меня простите. Дайте мне немного времени, и я сделаю все, чтобы вам помочь.

— Но как?

Все еще держась за живот и слегка пританцовывая на месте, евнух потянулся одной рукой и выудил из недр одежды небольшой ключ, который поспешил протянуть мне:

— Возьмите, госпожа. Этот ключ от помещения для смены одежды при хамаме, вас там никто не потревожит в этот час. Подождите меня немного, и клянусь, что непременно помогу вам покинуть дворец.

Был ли у нас выбор? Думаю, нет, поэтому пришлось согласиться. Приняв ключ из подрагивающей руки, мы, со всех ног понеслись в сторону бань.

На борьбу с "иблисом" у старца потребовалось больше времени, чем он планировал, но тем не менее, слово он свое сдержал и вернулся. К тому времени, доведенные до отчаяния томительным ожиданием, мы уже начали терять надежду когда-нибудь увидеть его вновь, поэтому с визгом восторга повисли у него на шее.

— Ну-ну, госпожа, не приличествует дочери великого Шахбаз-хана, да упокоит Аллах его душу и простит ему все грехи, вести себя подобно невежественным рабыням, у которых один ветер в голове, — евнух ворчливо кивнул в сторону Марал, которая не удержалась и показала ему язык. Погрозив ей в ответ пальцем, Арзу-ага вытащил из-за спины сверток, который принес с собой:

— Быстро снимайте свои одежды и надевайте это. Будем надеяться, что в таком виде вы не привлечете внимания стражников.

Мы удивленно переглянулись, но спорить не стали. Одежда, что старичок принес с собой принадлежала младшим евнухам, которым частенько поручали самую грязную работу: чистить отхожие места, выносить мусор, помогать на кухне и ходить на рынок.