Похищение Быка из Куальнге

Лишь только успели они приблизиться к Кухулину, как разом метнули в него двадцать девять копий, и ни одно не пролетело мимо цели. Все же проделал Кухулин щитом своим прием фебарклес, и все копья до половины древка вонзились в щит. Так, хоть и не пролетели копья мимо цели, ни одно не попало в Кухулина и не пролило его крови. Меж тем выхватил юноша свой меч из боевых ножен, чтоб обрубить древки копий и облегчить вес щита. Тогда обступили его враги и двадцать девять кулаков{247} разом обрушили на его голову. Принялись они осыпать Кухулина ударами и клонить его к воде, так что вскоре коснулся герой лицом, головой и щеками камней да песка брода. Тогда испустил Кухулин геройский клич, что заглушил бы толпу, и не было улада, не спавшего в тот миг, который не услышал бы его. Приблизился к броду Фиаху, сын Фир Аба, посмотреть, что случилось, и опечалился, видя в беде человека из своего народа. Выхватил он меч из боевых ножен и одним ударом отрубил все двадцать девять державших Кухулина рук, и оттого повалились его враги на спину, ибо воистину крепко вцепились они и с великой силой держали героя.

Тут приподнял Кухулин голову, глотнул воздуха и, вздохнув от истомы, увидел человека, пришедшего ему на помощь.

– В самую пору пришлась твоя помощь, о, названный брат мой, – промолвил Кухулин.

– Может и в пору тебе, да не нам, – ответил на это Фиаху, сын Фир Аба, – ведь что б ты ни думал об этом ударе, если узнают о нем ирландцы, то три тысячи лучших мужей клана Рудрайге, что стоят у них в лагере, погибнут от копья и меча.

– Клянусь, – сказал тут Кухулин, – что раз уж поднял я голову и перевел дух, никому не удастся поведать об этом.

Кинулся на врагов Кухулин и принялся разить и рубить их, разметав куски тел и обрубки по всему броду на восток и на запад. Лишь один Глас, сын Делга изловчился подняться на ноги и бросился прочь. Устремился за ним Кухулин, и едва успел Глас обежать вокруг шатра Айлиля и Медб, крича «фиах, фиах!»{248}, как от удара меча слетела его голова.

– Скоро же настигла его смерть, – сказала Медб, – о каком это долге кричал он, Фергус?

– Не знаю, – ответил Фергус, – но, быть может, пришел ему на ум кто-то, с кого причитается долг. Так или нет, все ж этот долг был из плоти и крови. Клянусь, что сполна заплатили ему в этот миг все долги.

Так пал от руки Кухулина сам Галатин Дана, двадцать семь его сыновей, да внук Глас, сын Делга. До сей поры стоит в броде камень, вокруг которого они сражались и боролись, что хранит следы рукоятей мечей, древков копий, колен и локтей. И зовется тот брод, что лежит к западу от Ат Фир Диад, Фуйл Иарн, ибо омылись там лезвия кровью.

Здесь кончается повесть о Схватке с Сыновьями Галатина.

Бой с Фер Диадом{249}.

Меж тем, принялись спорить ирландцы, кому надлежит утром назавтра выйти на бой-поединок с Кухулином. И сказали они, что пойдет Фер Диад, сын Дамана, сына Дайре, храбрый воин из Фир Домнан. Ибо равны и достойны друг друга были Фер Диад и Кухулин в искусстве сражения и схватки, у одних приемных матерей Скатах, Уатах и Айфе выучились они приемам сражения и закалили свой дух, так что ни один ни в чем не уступал другому. Все же владел Кухулин приемом га булга, а Фер Диад в час сражения и схватки у брода облачался в роговой панцирь{250}.

Сейчас же послали гонцов и посыльных к Фер Диаду, но тот отказал им, отверг и не принял. Не пошел с ними Фер Диад, ибо знал, чего хотят от него ирландцы – боя-сражения с Кухулином, другом любимым, товарищем, названным братом. Вот отчего не пошел он за ними. Тогда отправила к нему королева друидов, заклинателей и певцов, что бы пропели они три леденящие песни и трижды закляли его, да возвели на лицо Фер Диада три порчи – позора, стыда, поношения, что, откажись он идти, сулили гибель немедля иль в девять дней срока. Последовал за ними Фер Диад, не желая поступиться честью, ибо смерть от копья боевого искусства, геройства и силы считал достойней, чем гибель от жала заклятья, упрека, позора. Когда же он прибыл и с честью был принят, стали потчевать Фер Диада хмельными сладчайшими напитками, отчего опьянел он и развеселился. Славную награду сулили ему за грядущую битву: колесницу ценой в четырежды семь кумалов, пестроцветных одежд полного платья – для двенадцати воинов, столько земли, сколько раньше имел он, в плодородной долине Маг Ли, свободу от податей, дани, постройки валов и военных походов, поборов, неправых для сына и внука, и правнука во веки веков, а впридачу саму Финдабайр в жены, да золотую пряжку из плаща Медб.

Молвила Медб, исчисляя награды, и отвечал Фер Диад: