Похищение Пуха

– Может, это кошки?

– А кошкам-то посуду бить зачем? – удивилась Марьянушка.

– А ворам зачем? – спросил Гаврилов.

– Так воры-то, может, и не знали, что оно тут торчмя стоит?

– А кошки знали?

– Да кошки-то почему не знали? Они видели, как я его туда кладу! – возмутилась Марьянушка.

Выяснив, что ослик, похищенный неизвестными злоумышленниками, был игрушечным, кузнец Антон расслабился. Ещё минуту назад его могучие мышцы бугрились и выражали желание бросаться на врага, восстанавливать справедливость и защищать слабых и обездоленных. Теперь же он опустился на стул и стал вертеть в руках сахарницу.

– А я-то думал, и правда что серьёзное… Странные у тебя воры какие-то побывали, Марьянушка…

– Странные, милый, странные… – согласилась Марьянушка. – Да только и ослик-то непростой! Он, может, целый миллион стоит…

Гаврилов хмыкнул. Он сомневался, что старый игрушечный ослик может столько стоить.

– Чтобы игрушечный ослик миллион стоил, это не знаю что за ослик должен быть… Золотой какой-нибудь, с глазами-алмазами! – ляпнул он.

Марьянушка вскинула на него маленькое, полное укора личико:

– Так это был настоящий ослик Кристофера Робина!

– Какой ослик? Из книги «Приключения Винни-Пуха»? – недоверчиво спросила Катя.

В следующие полчаса, шустрой синичкой прыгая по комнате и изредка хватая с полки папку с газетными вырезками, Марьянушка рассказала вот какую историю. В 1902 году американский президент Теодор Рузвельт принимал участие в охоте на медведя. Загнанный егерями и полузадушенный собаками, медведь был крепко привязан к иве. Это был уже взрослый чёрный медведь. Президента подвели к нему и протянули ружьё, чтобы он завершил охоту. Рузвельт заявил, что это неспортивно, и ружья не взял, но израненного медведя всё же приказал пристрелить. Через несколько дней в газетах была опубликована карикатура. На карикатуре Рузвельт стоял рядом с маленьким симпатичным медвежонком и, отталкивая протянутое ему ружье, дарил медвежонку жизнь.

Невыгодные детали этой истории со временем утратились. Запомнили только, что президент отказался стрелять в медвежонка. Газета попалась на глаза жене эмигранта из России, владельца магазина игрушек. Она-то и сшила первого медвежонка, похожего на изображённого на карикатуре. Он был установлен в витрине их игрушечного магазина и назван «медвежонок Тедди» – в честь Тедди Рузвельта. С утра до ночи у магазина толпился народ. Дела шли блестяще, деньги в кассу текли ручьём.

Получив разрешение у президента, шустрый эмигрант основал фирму, производившую плюшевых медведей. У медвежат оказалось такое количество поклонников, что один взрослый человек заказал себе целых триста штук. Из Америки плюшевые медведи хлынули в Европу и Англию. Патент не был оформлен, и вскоре их изготавливали уже десятки разных фирм. Уникальность медведей состояла в том, что в них могли играть не только девочки, но и мальчики. До этого мальчикам считалось неприличным играть с мягкими игрушками! А тут не кукла – тут настоящий дикий медведь! Никто же не знает: может, они в охоту играют.

– А ослик тут при чём? – осторожно напомнила Катя.

– Очень даже при том! Не перебивай! – веско сказала Марьянушка и хлопнула сухой ладошкой по папке. – Двадцать первого августа 1921 года Кристоферу Робину исполнился один год! И тогда же его папа, английский писатель Алан Милн, подарил ему плюшевого медведя, которого Кристофер, когда подрос, назвал Винни – в честь медведицы Виннипег из зоопарка. Потом появилось и второе имя – Пух: в честь лебедя, который жил у их богатых знакомых. Постепенно мальчик получил в подарок и другие плюшевые игрушки: ослика, Тигра и Кенгуру с малышом Ру в сумке. А поросёнка ему подарили соседи. Перед сном папа рассказывал Кристоферу Робину выдуманные истории про этих зверей. Он записал их, и получились две книжки о Пухе, которые быстро стали известными.

– И у вас был настоящий ослик как в книге? Откуда? – недоверчиво спросила Катя.

– У меня был ослик, потому что мне в детстве больше нравился ослик! А сестре моей больше нравился медведь – и ей дали Пуха! Их подарил нам папа! – сказала Марьянушка и, снова подпрыгнув, ибо этот способ передвижения подходил ей больше прочих, вдруг оказалась у стены. Под часами висела фотография в рамке. На фотографии был снят уже пожилой мужчина с седыми усами и волосами ёжиком.

– Это мой папа, Алексей Макаров! – сообщила Марьянушка и рассказала, что сразу после войны в сорок пятом – сорок шестом годах её папа работал шофёром в торговом представительстве СССР в Лондоне. Был он физически очень крепким. В юности занимался боксом, участвовал в соревнованиях. А в войну возил маршала. Потому, наверное, его и отправили в Лондон.

Говоря о папе, Марьянушка пальцем гладила рамку фотографии, порой касаясь то плеча своего папы, то ёжика его седых волос. И казалось, фотография это ощущала, потому что лицо на ней постепенно утрачивало суровость.