Похититель бессмертия

В центре, на столе, снова мерцал Камень. На нем не было ни пылинки.

– Вот он, – выдохнула Огнеглазка.

– Камень, – прошелестел Индиго.

– Ну, кто из вас кого убьет на этот раз? – поинтересовался я. – Вы уже пару раз прикончили друг друга, сначала по очереди, потом одновременно. Больше комбинаций не осталось, если только не захотите повторить. А может, наоборот, сольетесь в страстных объятиях, а я воспользуюсь случаем, стащу Камень и смоюсь?

Я представил себе эту сцену, она смущала и при этом почему-то завораживала.

– Ты что, я не могу убить Индиго! – с пафосом заявила Тамара, устремив взгляд куда-то в угол.

– Я скорее причинил бы вред себе, чем кому-то из вас, – тихо, проникновенно сказал Индиго, – вы спасли мне жизнь.

– А вы, Индиго, спасли мою! – воскликнула Тамара.

– Из всех… сценок, которые мне тут показали, эта самая неправдоподобная, – покачал я головой. – Тамара, где там твой пистолет? Давайте, что ли, я для разнообразия застрелюсь.

– Ты должен взять его, – сказала Тамара.

Как-то она уж слишком быстро согласилась.

– Кого, – переспросил я, – пистолет?

– Камень.

С минуту я пытался сообразить, какой в этом смысл, потом понял, что его нет.

– Эээ… почему я?

– Вы пожертвовали жизнью, чтобы спасти нас, – сказал Индиго. Он обошел стол с другой стороны, и свет Камня упал на его восхищенное лицо. – Считайте, что мы возвращаем долг.

– Так вы ведь тоже пару раз жертвовали собой ради меня, – напомнил я.

– Но он не отдал за тебя жизнь, – заметила Тамара.

И оба выжидающе уставились на меня, стоя бок о бок по другую сторону от стола. Они даже были похожи: военная выправка, темные волосы. И странная, пугающая, абсолютно нелогичная преданность на лицах.

Я вздохнул:

– Ладно, хватит нести чушь. Это же просто испытание, да? Вы каждый раз спрашиваете одно и то же и стараетесь добиться определенного ответа.

Они еще какое-то время продолжали синхронно пялиться на меня с немым обожанием, потом Тамара спросила:

– Тебе нужен Камень?

– Нет, вы серьезно? Да сколько можно-то? – не выдержал я. – Дался вам этот чертов Камень, забудьте о нем хоть на пять минут! Вас породил такой мощный искусственный интеллект, а вы никак не сообразите: эти данные мне ни к чему, пока компьютер держит меня в плену своих снов, доводя галлюцинациями до смерти…

Так в этом все и дело, разве нет? Философский Камень – это данные, которые хранятся в компьютере. Том самом, который завладел мною.

Я с опаской скользнул взглядом по своим спутникам. И Тамара, и Индиго – всего лишь программы, замаскированные под живых существ. Как и вся, чтоб ее, лаборатория! Они оба, как здешние стены и пол, не имеют вообще никакого отношения к реальности. Там, под кожей, у них нет ничего, кроме абстрактных кодов. Они только часть интерьера, бесплотная проекция на стене.

Я это знал, но все равно глядел им в лица, пытался понять, что за ними прячется.

– Вы все время спрашиваете про Камень, – начал я, заранее опасаясь услышать ответ. – Что это, запрос пароля?

Аватары Сновидца благостно смотрели на меня.

– Сновидец не выдаст тебе информацию, пока ты не назовешь правильный пароль, – сказала Тамара.

– А верный – это какой?

– Тебе нужен этот Камень? – снова спросила Тамара, указывая на мерцающий кристалл на столе.

Я уставился на него:

– Так просто? Не может быть.

– Так просто, – кивнул Индиго. Он по-прежнему глядел на меня, счастливо улыбаясь во весь рот.

Это почему-то пугало.

– Эээ… я вот только не понял, почему другие-то умерли? – спросил я, с тревогой пялясь на эту улыбку. – Раз тест такой простой.

И тут до меня дошло: нет, не простой. Он будет простым, только если понять вопрос, который тебе задают. С каждым видением головная боль становилась все сильнее и сильнее, и я начал понимать, что скоро не вынесу ее и умру. И единственный способ разорвать этот замкнутый круг – правильно ответить на вопрос искусственного разума. А чтобы понять вопрос, надо знать язык, на котором его задают. То есть аменг.

В группе Тамары аменг знал только один человек – переводчица. И либо ее убило что-то другое, либо она ответила неправильно.

От сумасшедшей головной боли темнело в глазах. Она билась, пульсировала в основании черепа, вокруг импланта. Я уже не понимал, как давно нахожусь на этом корабле. Помнил только, что звезда снаружи вот-вот взорвется и мир погибнет.

На Философский Камень я уже махнул рукой. Допустим, выдержу испытание, правильно отвечу на вопрос компьютера и получу данные. Но физически они хранятся где-то здесь, на корабле. А именно – в лаборатории номер 17. Индиго и Тамара уже на пути туда, и кто-то из них найдет то, что ищет. А может, и оба сразу.

Я, конечно, имел в виду настоящих Тамару и Индиго. А их фотореалистичные изображения по-прежнему были здесь, со мной. Их присутствие почему-то успокаивало, хотя я и не знал, хорошо это или плохо.

Я смирился со своей судьбой, когда заблокировал дверь серверной, оставив Тамару в маленькой камере. Теперь ничего нельзя было изменить. И сейчас, умирая, я хотя бы иллюзорно был не один.

– Нет, – повторил я, – этот Камень мне не нужен.

Обе иллюзии синхронно моргнули.