Похититель перьев или Самая странная музейная кража

Я обратил его внимание на продажу перьев галстучной котинги, – защищенного вида, находящегося под угрозой исчезновения. Поскольку продавец разместил объявление, содержащее латинское наименование птицы, он нисколько не заботился о конспирации. Из этого явно следовало, что, какая бы система фильтрации не использовалась eBay, она не содержала названий из Красной книги Международного союза охраны природы, – основной базы данных по видам, находящимся под угрозой. Мур пообещал разобраться. Когда я обновил страницу с аукционом на тушку котинги, там ничего не было.

Конечно, это было всего лишь латанием дыр. Мне стало интересно, – что будет, если напрямую на сайте воспользоваться формой для жалоб вместо того, чтобы связываться с сотрудниками пресс-службы. Я пожаловался на незаконную продажу пары перьев гватемальского квезала, но через неделю, без какой бы то ни было реакции со стороны компании, они были проданы за тридцать девять долларов.

* * *

Делиль перестал выходить на связь.

После того, как я годами выискивал одно имя за другим, я решил в открытую написать на форуме, бросив вызов всему сообществу, чтобы оно помогло мне найти недостающие тушки. Если Эдвин действительно был единственной паршивой овцой в этом стаде, писал я, почему бы им не поработать сообща над устранением урона собственной репутации?

«Черное око алчности всплыло снова» – написал в ответ Аарон Остож, продавец перьев из Орегона, чьим семейным девизом было «Бог. Семья. Перья». Впервые я увидел его имя, когда он пошутил, что несколько клочков красногрудого плодоеда были «украдены из музея естествознания и проданы с 3000 % прибылью», за целых четыре месяца до ареста Эдвина.

Остож и все остальные были не рады, что кто-то опять поднял тему кражи из Тринга. Несколько человек начало жаловаться, что я просто пытаюсь «мутить воду». Один раздраженно предложил, раз я так беспокоюсь об этой истории, почему бы мне авансом не пожертвовать музею все деньги за свою новую книгу. Вэл Кропивницки сравнил меня с адвокатом, навязывающим свои услуги пострадавшему за процент, а потом добавил: «Может, мне просто надоела охота на ведьм? Может, мы просто все этим отравлены?».

Бад Гидри, администратор сайта, был в бешенстве. Он сказал, что несмотря на все его усилия, тема кражи из Тринга может оставаться закопана «не глубже, чем на острие лопаты». Гидри объявил, что оставит мой пост до тех пор, пока он «не сползет вниз, тогда я замету его под ковер, пока он снова не всплывет».

Однако вскоре он написал, что его засыпали личными сообщениями, требуя убрать объявление.

Почему это их так взволновало, подивился я. Я всего лишь попросил помочь вернуть экспонаты, украденные из музея. Я даже устроил так, что птиц можно было вернуть в Тринг анонимно.

Так что всего через несколько часов Гидри объявил, что написанный мной пост будет удален: «Члены сообщества сказали свое слово. Обещаю, что если появится еще какое-нибудь упоминание этой темы, я удалю его немедленно».

Гидри известил меня, что сорок один участник форума в частных сообщениях умолял его удалить мой запрос.

25 Люди и перья

Несколько недель спустя, когда Роберт Делиль наконец мне ответил, он поменял свои показания. Теперь он утверждал, что никаких бирок не было. Когда я задал вопрос про Кутюрье, Делиль ответил, что не слышал о таком. Чувствуя, что теряю его, я написал «Я просто хочу узнать, когда вы покупали у него тушки». Через пятнадцать минут он ответил «Ну, удачи» и больше от него никогда ничего не приходило.

Может быть, Делиль купил у Кутюрье птиц из Тринга?

Я бы очень хотел это понять, но пока даже не знал, жив ли сам Кутюрье: Мари-Жози нашла некролог на французском о человеке с такой же фамилией. Кутюрье был для нас потерян, если, конечно, я не собирался прочесывать монреальские приюты для бездомных, морги и кладбища.

Мари-Жози, которой оставался всего месяц до родов, почувствовала мое раздражение и внесла ясность вопросом:

– А если он все еще жив и признается, что получил тушки от Эдвина? Что дальше? Разве они все равно уже не у него?

– Я бы тогда знал, наверное, – проворчал я, внезапно осознав, как мало я получаю отдачи от моей одержимости расследованием.

* * *

Поначалу загадка кражи из Тринга была всего лишь головоломкой, отвлекающей меня от тяжести работы в «List Project». Я годами пытался заставить людей думать о десятках тысяч беженцев, спасающихся от войны, до которой нам больше не было дела. Моя компания в пользу радикального и быстрого решения, – вывоза наших переводчиков самолетом – потерпела катастрофическое поражение, и я знал, что начинаю жизнь, полную очень постепенных успехов, если мне повезет.

Теперь, прочесывая сеть в поисках каких-нибудь следов Кутюрье, я понял, что ввязался в очередную бесконечную борьбу. Я провозгласил себя спасателем музейных птиц несмотря на то, что даже сам музей признавал, что они потеряны для науки, и прекратил их искать. В полиции тоже получили признание вины и закрыли дело, и тоже прекратили расследование. Сообщество вязальщиков мушек не хотело иметь с моей задачей ничего общего.