Похождения Рокамболя.Книга 2. Девица Баккара и сестра Луиза

- Как -же! Она закусила удила…

- Так вы ее верно пришпорили?

- Разумеется.

- Понимаю, - смеясь сказал кавалер. - Вы думали, что имеете дело с какою-нибудь клячей или ломовиком.

Затем де Ласи переменил разговор; сжалившись над смущеньем бедняги, претензии которого4 на репутацию наездника были навсегда уничтожены. Показав ему кабана, лежавшего в луже крови, он рассказал подробности охоты.

- Славный удар, отличный удар! Клянусь честью! - говорил Бопрео, с удивлением глядя на баронета.

Сэр Вильямс принял скромный и стыдливый вид, окончательно увлекший Эрмину.

- Господин кавалер, - сказал Ионас, привязавший тем временем Молнию к дереву. - Госпожа баронесса дала мне сегодня утром письмо к вам.

- Давай, - сказал де Ласи.

Ионас вытащил из кармана письмо баронессы. Кавалер сломал печать с гербом, пробежал сперва письмо глазами и потом прочитал вслух:

«Любезней сосед,

Приглашение за приглашение. Вы пригласили на свою охоту моего племянника и мою внучку. Я вам очень благодарна за любезность. Позвольте же и мне пригласить вас к себе на обед. Надеюсь, что вы привезете с собой вашего гостя, баронета сэра Вильямса. В ожидании жму вашу руку.

Баронесса де Кермадэк»,

Вдова писала к кавалеру де Ласи совершенно так же, как бы она писала пятьдесят лет тому назад, когда была еще девицей, к какому-нибудь придворному аббату или мушкетеру.

Кавалер посмотрел на сэра Вильямса.

- Ну, что же? - сказал он вопросительным тоном.

Сэр Вильямс в свою очередь посмотрел на Эрмину. Та покраснела и, казалось, говорила:

- Приезжайте!..

- Значит, марш в дорогу! - сказал кавалер. - Отсюда до Женэ еще далеко, а время уже за полдень. Баронесса же обедает рано… Любезный сосед, - прибавил он, - я больше не предлагаю вам Молнии, а велю вам подать лошадь моего стремянного, та тяжелее на подъем и не будет закусывать удила.

Бопрео опустил голову как человек, покоряющийся своему сраму. Эрмина села на лошадь, причем сэр Вильямс почтительно подставил ей свое колено. Потом, пока молодая девушка бралась за повод, он наклонился к уху Бопрео.

- Ну, что тестюшка? - сказал он, улыбаясь.

Бопрео посмотрел на него.

- Как вы находите, - хорошо я сыграл свою роль?

- Да, да, отлично.

- Если бы у вашей дочери не было двенадцати миллионов приданого, я бы, поверьте, не рисковал. Я играл своей жизнью.

- Вы молодец! - восторженно прошептал Бопрео.

Тронулись в путь. Сэр Вильямс поехал возле Эрмины, а кавалер де Ласи рядом с Бопрео.

Стремянной и слуги собрали собак, взвалили кабана на нарочно приведенного лошака и отправились в Мануар.

Баронет и молодая девушка, ехавшие рядом, были очень довольны этой поездкой. Душа Эрмины, казалось, успокоилась в эти минуты; она вслушивалась в нежный и меланхолический голос сэра Вильямса, который с восторгом говорил ей о своей туманной родине, о зеленом Эрине, об этой стране мучеников, гордо выносящих гнет и по временам обращающих взоры к Франции. Он говорил о своей ненависти к Англии и английской жизни, рассказывал грустные впечатления своей бродячей жизни, передавал свою мечту навсегда остаться во Франции, найти там достойную подругу, которая сумела бы оценить его.

Эрмина рассеянно слушала и мечтала о Фернане; о Фернане, погибшем навеки. А все-таки она слушала его.

Женщина всегда будет чувствовать симпатию к человеку, с грустью рассказывающему о своем одиночестве и, по-видимому, мечтающему о недостижимом счастье, особенно, если он молод и красив, как сэр Вильямс. Притом этот человек вполне владел всеми чарами всеми адскими кознями обольщения, он умел одним своим словом затронуть самые глухие струны женского сердца.

Виконт Андреа не хвастал, когда, одетый Дон Жуаном, он оглядывал Париж, говоря: «Дон Жуан жив… это я».

Когда они приехали в Женэ, Эрмина была задумчива, и г-же Бопрео, с нетерпением ожидавшей возвращения своей дочери, показалось при взгляде на ее лицо, что она уже не равнодушна к сэру Вильямсу. И бедная мать затрепетала от радости; благодарный взгляд, обращенный ею на баронета, казалось, говорил:

«О, спасите, спасите мою дочь!»

В это время старая баронесса де Кермадэк давала целовать свою руку сэру Вильямсу и посадила его за стол возле себя, говоря вполголоса:

- Вот сегодня вы умный и не беснуетесь, как вчера…

- Сударыня… - пролепетал тот, стараясь показать, что он крайне смущен.

- Тш! она вас полюбит…

Баронет грустно покачал головой.

- Доверьтесь мне, - продолжала старуха. - Я дурного не посоветую… я вас принимаю под свое покровительство…

«Конечно, - думал баронет, - тетка, отец и мать тянут на мою руку… Если девочка не влюбится в меня через неделю, так я, значит, болван, недостойный того, чтобы жениться на двенадцати миллионах».

XIX. ПРИЗНАНИЯ.

Благодаря множеству действующих лиц и обширности драмы, которую мы взялись рассказать, нам приходится часто менять место и оставлять на время некоторых наших героев, чтобы возвратиться к другим, оставленным таким же образом.,