Похождения Рокамболя.Книга 2. Девица Баккара и сестра Луиза

Жанну мы оставили в то время, когда, проснувшись в маленьком Буживальском замке, она с удивлением осматривалась, ища ключ к загадке-каким образом попала она в это незнакомое место. Читатель помнит, что она нашла на столе письмо, написанное сэром Вильямсом без, подписи, и в котором Жанна полагала признать мысль и почерк Армана де Кергац; странное письмо, в котором все говорилось полусловами, преобладал таинственный тон, которое должно произвести известное впечатление на воображение молодой девушки. Таинственность-самый деятельный фактор любви.

Казалось бы, в Жанне должно было зародиться подозрение, она могла бы подумать, что не де Кергац, а кто-нибудь другой пускал в ход машину в той странной драме, в которой она играла главную роль. Но Жанна любила Армана, а для любящих причина и исходная точка всякого происшествия совпадают с любимым предметом. Притом же, как ей было не подумать, что оба эти письма писал де Кергац, когда накануне она слышала, как тот шептался с Бастиеном и говорил о «скверном деле», намекая, таким образом, на предстоявшую дуэль.

Все это, казалось, было так естественно, что она не сомневалась ни минуты и предалась самым фантастическим мечтам; ей и в голову не приходило заподозрить тождество автора писем с Арманом. Далее, при мысли, что от ее скромности зависела, быть может, жизнь Армана, она дала себе слово более не пытаться проникать во все эти тайны и занялась внимательным осмотром того места, где она находилась. Мы говорили уже, что трудно было бы найти что-нибудь кокетливее и изящнее этой комнаты, - комнаты, которую, казалось, убрала какая-нибудь фея для самой себя. В целом, она показалась бы недостаточно строгой какой-нибудь-герцогине из Сен-Жермена; но она не была похожа и на жилище тех несчастных созданий, которых золото капиталистов вербует за театральными кулисами. Комната была похожа на будуар тех женщин, талант которых сделал их независимыми, дал им чувства и высшие стремления мужчины, но которые хотят оставаться женщинами в своем домашнем быту.

Жанна, дочь бедного офицера, никогда и не думала о такой роскоши и была ослеплена. А так’ как все это исходило от любимого человека, имя которого она будет носить, то она. радовалась, как ребенок, и сердце ее еще сильнее забилось любовью и благодарностью. Ей захотелось узнать границы своих владений, т. е. этого дома, принадлежавшего уже будущей графине де Кергац.

Она отворила дверь и очутилась в большой гостиной, обитой великолепными обоями. На столе, стоявшем посередине, лежали альбомы, книжки и модные дамские журналы. Напротив камина стояло фортепьяно.

Жанна прошла гостиную, дверь которой была отперта, и вышла в маленькую переднюю с мраморным полом, - со стенами, расписанными под фрески, и заставленную редкими тропическими растениями. На скамье, стоящей у стены, спал высокий ливрейный лакей; шум шагов молодой девушки разбудил его, он вскочил и, почтительно вытянувшись, спросил:

- Прикажете позвать горничную сударыня?

И, не ожидая ответа, лакей крикнул:

- Мариетта! Мариетта!

Прибежала хорошенькая субретка, каких теперь можно встретить только разве на театральной сцене; она поклонилась молодой девушке. Вслед за ней явилась еще женщина средних лет и грум. Это была прислуга, предоставленная Жанне.

- Угодно вам, сударыня, пожаловать в уборную? - спросила камеристка, которую звали Мариеттой.

Тут только Жанна заметила, что она была в том самом пеньюаре, в котором заснула накануне. Изумленная и восхищенная, она пошла за Мариеттой, которая провела ее в большую уборную, где молодая девушка нашла весь свой гардероб, перенесенный как бы волшебством.

- Господин граф, - сказала Мариетта, - хотел, возвращаясь в Париж, зайти к вашим поставщикам, сударыня; они придут сегодня выслушать ваши приказания.

И Мариетта занялась чудными черными волосами Жанны, которая, в раздумьи, совершенно отдалась на ее волю.

Через час девица де Бальдер входила в утреннем костюме в столовую, расположенную на первом этаже этого таинственного дома; там ждал ее завтрак. Жанна взяла чашку чая и с жадностью принялась читать и перечитывать таинственное письмо человека, которого ее новая прислуга называла господином графом.

Когда она встала из-за стола, Мариетта сказала ей:

- Зимой в деревне не слишком весело, и вы, может быть, соскучитесь, сударыня…

Жанне очень хотелось спросить, в какой именно деревне она находится; но она вспомнила формальное предостережение письма и промолчала.

- Но, - продолжала Мариетта, - господин граф думал, что вам доставит удовольствие встреча с вашей старинной приятельницей.

- С моей приятельницей? - с удивлением спросила Жанна.

- Да, сударыня.

И Мариетта крикнула, отворив дверь:

- Госпожа Вишня!

Через минуту бледная и взволнованная цветочница бросилась на шею изумленной Жанне.

***