Похождения Рокамболя.Книга 2. Девица Баккара и сестра Луиза

Ловкий и сильный Рокамболь, неожиданно дав подножку Гиньону, столкнул его в воду, куда вслед за ним бросился и сам; Гиньон не умел плавать, и дело его было плохо, как совершенно справедливо заметил Рокамболь. Он вскрикнул, падая в воду, побился немного на поверхности и затем исчез, увлекаемый течением; бедный работник нашел смерть под колесами водяной мельницы. Рокамболь, напротив, был один из тех детей Парижа, которые ловки во всех упражнениях, никогда не учась им: в неделю делаются наездниками, по инстинкту дерутся холодным оружием и стреляют из ружья или пистолета и плавают, как рыбы.

И он, несмотря на полноводье реки Сены, бросился в нее с мостика с таким хладнокровием, как будто перед ним была удобная купальня.

«Брр! - ворчал он, чувствуя прикосновение холодной воды, - дело было в январе, - брр! однако купанье в это время года довольно рискованно…»

Очутившись в воде, он нырнул и проплыл под водой некоторое расстояние на тот случай, если бы графу, руководимому шумом его падения, вздумалось пустить ему вдогонку пулю; потом он опять показался на поверхности, чтобы перевести дух, опять нырнул и наконец тихо, бесшумно поплыл.

Было так темно, что на расстоянии двадцати шагов ничего нельзя было различить.

Рокамболь, продолжая плыть, прислушивался к доносившимся до него по ветру гневным речам графа и Леона Роллана, которые тщетно звали Гиньона.

«Отлично я распорядился!» - самодовольно думал Рокамболь, перевертываясь на спину, чтобы не слишком тратить силы. Отплыв достаточно далеко от мостика, чтобы не бояться пули, негодяй заблагорассудил отдохнуть.

«Высадимся», - сказал он самому себе, -направляясь к берегу, противоположному дороге из Буживаля в Порт-Марли.

Он лег на траву, между двумя кучами срубленных деревьев, приготовленных для сплава; дрожа от холода, он разделся, предпочитая мокрому платью отсутствие всякой одежды, и зарылся в песок.

«Вот в каком потешном пальто, - подумал он, - придется ждать утра, а все-таки лучше, чем ничего. Если бы хоть барка прошла…»

Рокамболь выражал это желание потому, что знал обычаи, господствующие на этих судах, день и ночь бороздящих реку своим тяжелым и медленным ходом. Их ведут обыкновенно два, много три человека, вечно живущие на воде. У них всегда есть огонь, что-нибудь из съестного, и они довольно радушно принимают пристающих к их борту лодочников и рыбаков.

Прислушиваясь, Рокамболь, до которого уже не достигали голоса Армана и Леона, вдруг различил треск тяжело поворачиваемого руля, и скоро в темноте образовалась еще более темная масса. Это была барка без клади, плывшая по течению, в сопровождении двух людей, на которой едва заметной блестящей точкой светил фонарь.

- Эй! барка! - крикнул негодяй.

- Эй! - отвечали ему с барки.

Рокамболь вылез из своего песчаного ложа, оделся в одну минуту, смело бросился в воду, спустился по течению на несколько саженей ниже барки и затем вскарабкался на нее спереди, цепляясь за узловатый канат, заменявший лестницу. Хотя он совершенно отдохнул и был так же бодр и силен, как и до своего купанья, но притворился страшно усталым и поднялся на барку со стонами.

Хозяин барки, стоявший в это время у руля, был очень удивлен при виде человека в такую холодную ночь, вылезавшего из воды в одежде и дрожащего от стужи.

- О, Боже мой, - говорил он жалобным голосом, - какое несчастье!.;

Добряки, управлявшие баркой, увидя, что они имеют дело с ребенком, который, по-видимому, умирает от голода, усталости и холода, переодели его и дали водки. Подкрепившись, Рокамболь вошел в каюту, где был огонь, и расположился рядом с хозяином, передавшим руль своему помощнику.

Тогда негодяй рассказал хозяину, что он упал в воду, идя в Сен-Жермен по берегу реки, и что, уносимый течением, он не мог добраться до берега. А так как случай, жертвою которого он, по его словам, сделался, объяснялся темнотою ночи и притом же Рокамболь сознался, что был немного навеселе, когда с ним приключилась эта беда, то хозяин барки совершенно поверил его рассказу.

Рокамболь высушил свое платье, стараясь скрыть кошелек с двадцатью пятью луидорами, данными ему графом де Кергац, и в полночь барка высадила его в Пеке, близ Сен-Жермена.

Рокамболь счел неблагоразумным тотчас же возвратиться в Буживаль.

Он провел остаток ночи в кабаке, хозяин которого был ему знаком, и рано утром отправился в путь, порешив идти побродить около дома, где был убит Коляр.

- По всей вероятности, - рассуждал он, идя по Порт-Марлийской дороге, - граф воротился в кабак, не застал там маменьки и потом улепетнул, так как он, как бы то ни было, убил Коляра.

Рассуждение это вполне совпадало с фактом.

Было еще очень рано, и Рокамболь никого не встретил по дороге; дверь кабака была отперта, а сам кабак пуст. Вдова Фипар решила благоразумно удрать, как выражался Рокамболь, и скрылась в домике парка, окружающего дом, обитаемый Жанной и Вишней.

Рокамболь взобрался на первый этаж, где все еще лежал в луже крови труп Коляра.