Похождения Рокамболя.Книга 2. Девица Баккара и сестра Луиза

- Господин граф, - сказал он ему, как только тот вошел. - Мы теперь знаем, где сэр Вильямс.

И Бастиен подал Арману рапорт его тайной полиции, которая работала для него день и ночь. Там было написано следующее:

«Человек, известный в Париже под именем сэра Вильямса и выдающий себя за природного ирландца, не поехал в Гавр и не сел на корабль; напротив, он отправился по дороге в Бретань и едет к кавалеру де Ласи».

Арман задумался.

- Андреа, - сказал он наконец. - Андреа, - потому что это наверное он, - поехал в Бретань, в Мануар, к де Ласи. Но госпожа Бопрео и ее дочь живут в Женэ; от Мануара до Женэ всего восемь километров… Надо торопиться, потому что нет ничего мудреного, что молодая девушка, обольщенная, увлеченная согласится выйти за него замуж… Значит, если мы хотим спасти Эрмину, времени терять не следует.

- Конечно нет, - заметил Бастиен.

- Ты сейчас же поедешь, мой старый Бастиен, - сказал Арман. - Ты поедешь в Бретань. Из Керлована ты можешь следить за всем, что делается в Мануаре и Женэ. Ты будешь писать ко мне каждый день, и, если понадобится, я тоже приеду.

- Хорошо, - сказал Бастиен. - Я готов.

И в тот же вечер Бастиен уехал, снабженный самыми подробными инструкциями. Он так торопился, что приехал в Керлован через двадцать четыре часа после того, как сэр Вильямс переступил порог кавалера де Ласи. В ту минуту, как он выходил из экипажа, часов в семь вечера, мимо Керлованских ворот проехал верховой, сопровождаемый дюжиной собак. Это был стремянной госпожи С.-Люс. Читатель помнит, что кавалер де Ласи посылал накануне в Керлован просить помощи стремянного и его своры, чтобы выгнать кабана, которого сэр Вильямс должен был убить ударом охотничьего ножа. Стремянной присутствовал при этом подвиге и теперь вел назад собак.

- Здравствуйте, господин Бастиен, - сказал он, кланяясь управляющему.

- Здравствуй, - отвечал Бастиен, - Ты с охоты?

- Да, господин Бастиен, и день был жаркий.

- Ты один охотился?

- Нет, я ездил на подмогу господину кавалеру де Ласи.

Бастиен стал вдруг внимательнее.

- Надо вам сказать, - продолжал стремянной, - мы гонялись за кабаном, какого больше и не увидишь.

- Ну и что же, убили?

- Англичанин убил.

- Какой англичанин? - спросил Бастиен, надеясь узнать что-нибудь о сэре Вильямсе.

- О, это большой смельчак. Я не знаю, кто он и охотился ли он когда-нибудь на медведей, но кабанов он убивает ударом ножа и так чисто, что женщины падают в обморок.

- О каких ты женщинах говоришь?

- О барышне из Парижа, что живет в Женэ; она племянница баронессы.

- Значит она была на охоте?

- Да, господин Бастиен.

- И она упала в обморок?

- Как раз… А англичанин этот-красивый малый, и мне кажется…

Стремянной остановился, колеблясь в своей дальнейшей откровенности.

- Что же? - спросил Бастиен.

- Мне кажется, видите ли, что тут выйдет, пожалуй, и свадьба… и скоро…

Бастиен осведомился еще о кое-каких подробностях охоты и о том, как сэр Вильямс поселился в Мануаре.

Стремянной уехал, а Бастиен написал Арману:

«Господин граф!

«Я только что приехал и имею уже сведения об Андреа или о сэре Вильямсе, если это вам больше нравится…

Он живет у кавалера де Ласи. Недавно тут была охота в лесах, окружающих Женэ, и девица де Бопрео присутствовала на ней.

Андреа убил кабана ударом ножа.

Эрмина упала в обморок.

В настоящее время баронет сэр Вильямс и кавалер де Ласи обедают в Женэ, у госпожи де Кермадэк.

Поговаривают уже о скорой свадьбе. К счастью,, я здесь с вашими наставлениями.

Преданный вам Бастиен».

В ту минуту, как бывший гусар запечатывал это письмо, в комнату, где он сидел, вошел безумный Жером.

- Я его видел, - говорил он. - Я отлично видел… я его узнал… это он… да, это он…

- Кто он? - спросил удивленный Бастиен.

- Сын убийцы, - отвечал идиот.

«Вот уже и помощник есть, потому что он узнал Андреа. Бог за нас», - подумал Бастиен.

Вернемся в Женэ, где мы оставили сэра Вильямса за столом, возле баронессы де Кермадэк, обещавшей ему свою усердную поддержку. Баронет торжествовал: на его стороне были отец, мать, тетка и старый кавалер де Ласи; он два раза появлялся перед Эрминой при такой драматической обстановке, которая всегда возвышает мужчину в глазах женщины и окружает его заманчивою таинственностью. Ему оставалось сделать только один серьезный натиск, и сердце молодой девушки принадлежало ему. Но сэр Вильямс был искусный человек; он из собственного опыта знал, что женщины любят, когда порывы страсти сменяются иногда в мужчине холодною сдержанностью.

Представясь сперва Эрмине, при романтических и драматических условиях, героем мрачных приключений, человеком, который играет жизнью из-за улыбки, баронет хотел теперь, чтобы она увидела в нем джентльмена, холодного, сдержанного, меланхолического англичанина, строго следующего всем условным приличиям. За столом он едва поднимал на нее глаза, но говорил умно, стараясь выказать ей свое умственное превосходство и выставить на вид свои нравственные качества в таком же свете, как и физические.

После обеда кавалер де Ласи попросил позволения удалиться, - он боялся припадка подагры, - но предоставил сэру Вильямсу остаться.