Похождения Тома Соуэра

Потомъ онъ сердито швырнулъ прочь камешекъ и принялся размышлять. Дло было въ томъ, что его постигало разочарованіе въ одномъ поврь, которое всегда считалось имъ и его товарищами за непреложную истину. Стоило зарыть камешекъ съ извстными заговорными пріемами, оставить его въ земл на дв недли и потомъ вырыть, произнося т слова, которыя Томъ тотчасъ произнесъ, и вс камешки, когда-либо утраченные вами, должны были оказаться тутъ на лицо, какъ бы далеко они ни были разсяны передъ тмъ. Но теперь вся штука оказывалась явно и безповоротно несостоятельной. Вс врованія Тома были потрясены до самаго основанія. Онъ слыхалъ даже часто объ удач подобнаго колдовства, но ни разу еще не слыхивалъ, чтобы оно обмануло чьи-либо ожиданія. Ему не приходило, однако, въ голову, что онъ продлывалъ это уже не разъ, но только никакъ не успвалъ потомъ найти то мсто, въ которомъ схоронилъ камешекъ. Онъ долго раздумывалъ о случившемся и ршилъ, наконецъ, что какая-нибудь вдьма вмшалась тугъ и нарушила заговоръ. Ему захотлось убдиться въ этомъ и онъ сталъ оглядываться, пока не нашелъ песчанаго мстечка съ виднвшимся на немъ небольшимъ, воронкообразнымъ углубленіемъ. Онъ прилегъ на землю лицомъ къ самому углубленію и сталъ взывать:

   Клопъ-копутонъ, клопъ-копотунъ, скажи мн, что надо?
   Клопъ-копутонъ, клопъ-копотунъ, скажи мн, что надо?

Въ песк что-то закопошилось, маленькій черный клопъ выглянулъ оттуда и опять испуганно скрылся.

— Онъ не сметъ сказать! Ясно, что вдьма тутъ напортила; я такъ и зналъ.

Ему было извстно, что съ вдьмами не поспоришь, и потому онъ бросилъ это дло, упавъ духомъ, однако разсудилъ, что не мшало найти хотя тотъ камешекъ, который онъ отшвырнулъ. Онъ принялся старательно его розыскивать, но не могъ найти. Тогда онъ воротился къ своему помщенію для сокровищъ, постарался встать ровно такъ, какъ тогда, когда бросилъ камешекъ, вынулъ другой такой же изъ кармана и кинулъ по тому же направленію, говоря: — Братецъ, ступай за своимъ братцемъ!

Замтивъ, куда онъ упалъ, онъ началъ тамъ искать, но камешекъ не долетлъ, или перелетлъ; пришлось бросить еще два раза. Послдняя попытка удалась: оба камешка лежали въ одномъ фут одинъ отъ другого.

Въ эту минуту вдали, среди зеленой чащи, раздался слабый звукъ жестяного игрушечнаго рожка. Томъ мгновенно сдернулъ съ себя куртку и штаны, обратилъ одну подтяжку въ поясъ, разбросалъ кучку хвороста за повалившимся деревомъ, вытащилъ изъ подъ нея корявый лукъ и стрлу, деревянный мечъ и жестяной рожокъ, и кинулся впередъ, вооружась всмъ этимъ, съ голыми ногами и разввающейся рубашкой. Остановясь подъ большимъ вязомъ, онъ подалъ рожкомъ отвтный сигналъ, потомъ сталъ подкрадываться и высматривать осторожно по сторонамъ, скомандовавъ предусмотрительно воображаемому отряду:

— Стойте, молодцы! Притаитесь, пока я не протрублю.

Впереди показался Джо Гарперъ, въ такомъ же воздушномъ одяніи и такъ же тщательно вооруженный, какъ и Томъ. Томъ крикнулъ:

— Стой! Кто идетъ здсь, по Шервудскому лсу, безъ моего разршенія?

— Гвидо Гисборнъ не нуждается ни въ чьемъ разршеніи! Кто самъ ты, который… который…

— Осмливаешься держать подобную рчь, — подсказалъ Томъ, потому что они говорили «по книжк», на память.

— Кто самъ ты, который осмливаешься держатъ подобную рчь?

— Кто я? Я Робинъ Гудъ, какъ скоро убдится въ томъ твой подлый трупъ!

— Такъ это ты, знаменитый разбойникъ? Я радъ помриться съ тобою изъ-за дорогъ въ этомъ чудномъ лсу. Становись!

Они выхватили свои деревянные мечи, бросили на землло свою остальную сбрую, стали въ фехтовальную позицію, ногой объ ногу, и вступили въ степенный, правильный бой: «два взмаха вверхъ, два внизъ». Томъ сказалъ:

— Теперь, когда наладилось, можно живе.

И они начали «живе», пыхтя и потя. Томъ кричалъ по временамъ:

— Да падай же, падай!.. Отчего ты не падаешь?

— Зачмъ? Отчего самъ не падаешь? Вдь теб хуже!

— Не въ томъ дло, кому хуже. Я не могу упасть. Въ книг не такъ. Тамъ сказано: «И онъ поразилъ бднаго Гвидо Гисборна ударомъ въ спину». Ты долженъ повернуться ко мн спиной, чтобы я могъ ударить тебя въ спину.

Спорить съ авторитетами не полагается, поэтому Джо повернулся, получилъ ударъ и упалъ.

— А теперь, — сказалъ онъ, поднимаясь, — давай, я убью тебя. Это будетъ правильно.

— Какъ же можно? Это не по книг.

— Ну, такъ это подло. Вотъ и все.

— Нтъ, Джо, а ты можешь быть монахомъ Текомъ, или Мючемъ, сыномъ мельника, и оглушить меня дубиной, или же я буду ноттингенскимъ шерифомъ, а ты Робинъ Гудомъ, и тогда ты можешь меня убить.