Похождения Тома Соуэра

Страшная тайна и угрызенія совсти тревожили Тома съ недлю, и Сидъ сказалъ однажды за завтракомъ:

— Томъ, ты такъ ворочаешься и говоришь во сн, что я половину ночи не сплю.

Томъ поблднлъ и потупился.

— Это знакъ нехорошій, — строго произнесла тетя Полли. — Что у тебя на душ, Томъ?

— Ничего. Ничего нтъ у меня, — отвтилъ мальчикъ, но рука у него дрогнула такъ, что онъ разбрызгалъ свой кофе.

— И о такомъ вздор толкуешь! — продолжалъ Сидъ. — Въ прошлую ночь ты повторялъ: «Это кровь, это кровь, вотъ что!» И нсколько разъ все тоже говорилъ. А потомъ: «Не мучьте меня… я разскажу». Что разскажешь? Хотлось бы знать, что ты хочешь разсказывать?

Все кругомъ Тома точно закружилось. И неизвстно, что могло бы произойти, если бы лицо тети Полли не прояснилось и она сама безсознательно не пришла бы на помощь мальчику.

— Перестань! — сказала она. — Это все слдствіе того ужаснаго убійства. Мн самой оно снится чуть не каждую ночь. Иной разъ даже грезится, что я это совершила.

Мэри замтила, что и на нее также подйствовало это происшествіе. Сидъ удовлетворился, повидимому. Томъ выскользнулъ изъ комнаты при первой возможности и цлую недлю жаловался на зубную боль, ради которой завязывалъ себ ротъ на ночь. Онъ не догадывался, что Сидъ не спитъ по ночамъ, подстерегая его, и распускаетъ ему повязку, прислушивается, опершись на локоть, и потомъ опять налаживаетъ ее на мсто. Понемногу, душевная тревога Тома стихла, зубная боль ему надола и была брошена. Если Сидъ намревался извлечь что-нибудь изъ отрывочныхъ рчей Тома, то не выдавалъ этого ничмъ. Самому Тому казалось, что его товарищамъ по школ не мшало бы и перестать вчно разспрашивать о дохлыхъ кошкахъ; эти толки возобновляли его безпокойство. Сидъ замчалъ, что Томъ ршительно пересталъ брать на себя роль слдователя при освидтельствованіи этихъ труповъ, между тмъ какъ прежде онъ былъ всегда во глав всякаго новаго похожденія; онъ замтилъ тоже, что Томъ не бралъ на себя и роли свидтеля, что было странно. Не укрылось отъ взгляда Сида и то, что Томъ выказывалъ вообще отвращеніе къ производству этихъ слдствій и избгалъ ихъ, какъ могъ. Сидъ удивлялся, но не говорилъ ничего. Впрочемъ, и слдствія скоро вышли изъ моды у школьниковъ и перестали растравлять сердце Тома. Ежедневно, или хотя черезъ день, въ это печальное время, Томъ выжидалъ удобнаго случая, чтобы пробраться къ маленькому ршетчатому тюремному окну и просунуть въ него что-нибудь въ утшеніе «убійц». Тюрьма состояла изъ крошечной кирпичной клтушки, стоявшей на болот, въ самомъ конц деревни. При ней не было сторожа; да правду сказать, рдко кто и сиживалъ въ ней. Приношенія Тома облегчали ему совсть. Обывателямъ очень желалось вымазать дегтемъ Инджэна Джо, вывалять въ перьяхъ, навязать ему рогожку и выгнать его за то, что онъ доносчикъ, но онъ наводилъ такой страхъ на всхъ, что никто не ршался первый наложить на него руку, и дло такъ и не выгорло. При обоихъ своихъ показаніяхъ онъ осторожно начиналъ разсказъ прямо съ драки, не упоминая вовсе о предшествовавшемъ тому разрытіи могилы; поэтому было ршено и не начинать дла о томъ въ суд.

ГЛАВА XII