Похвали меня

Сегодня я застрял за рабочим столом. Прошло две недели с тех пор, как она ушла, и у меня нет планов заменить ее кем-то в ближайшее время. Или вообще. Гаррет, Мэгги и Хантер пытались подбодрить меня, я же терпеть не могу, когда меня подбадривают. Прямо сейчас мне хочется утонуть в своей жалости – возможно, я больше никогда ее не увижу и не заговорю с ней.

И это для меня как приговор. Мне не нужна другая «рабыня» или любая другая девушка. Шарлотта заменима в той же степени, что и Бо, то есть незаменима совсем.

Я ловлю себя на том, что вожу по линиям на ладони, вспоминая, как она сказала, что у меня длинная линия сердца, а значит, в моей жизни будет большая любовь. Неужели я превратился в самого большого слюнтяя в мире? Похоже на то.

Стук в дверь отвлекает мое внимание от собственной руки. Наверное, это доставка или Мэгги что-то мне принесла. Тем не менее я спешу открыть дверь и с облегчением вздыхаю, видя на крыльце сына. Он ждет меня.

– Бо, – тихо говорю я.

Он на миг смотрит мне в глаза и тут же отводит взгляд.

– Я хочу знать больше. Не могу не думать об этом и хочу знать, что на самом деле между вами произошло.

Я пытаюсь сохранять самообладание.

– Конечно. Заходи.

Мы входим в гостиную, и я предлагаю ему выпить или перекусить, но он качает головой. Его колено подпрыгивает, он смотрит в пол. Готовясь к, возможно, самому сложному разговору в моей жизни, я сажусь напротив него.

– Спрашивай о чем угодно.

– Ты спал с ней?

Я стискиваю зубы.

– Да.

Бо сжимает губы. Выражение его лица отражает мое собственное.

– Все это время?

– Нет, только недавно.

– Ты делал ей больно? – спрашивает он язвительным тоном.

– Никогда. Я бы никогда не сделал ей больно.

Мой ответ звучит уверенно и четко. Знаю, о чем он думает… что я принудил ее спать со мной. Что я пользовался своим начальствующим положением, вынуждая ее делать то, чего ей не хотелось. Я на сто процентов уверен, что это не так.

– Ты водил ее в клуб?

Напряжение нависает над нами: он поднимает вопрос о клубе, основной причине его презрения ко мне. Мой сын отказывается поверить, что я не какой-то там мерзкий извращенец, потому что я дал людям возможность безопасно выражать свои сексуальные предпочтения. Жаль, что он отказывается это понять, но это не совсем удобный разговор между отцом и сыном.

– Да, водил.

Бо качает головой.

– Она не такая. Все это время ты развращал ее. Неудивительно, что она хочет тебя, а не меня.

– Погоди, – перебиваю я. – Я ее вовсе не развращал. Ты думаешь, она не такая? Клянусь тебе, такая. Шарлотта – взрослая женщина и может принимать собственные решения. Я ни к чему ее не принуждал, а просто дал ей возможность найти себя, последние несколько месяцев наблюдал за тем, как она растет.

Он презрительно усмехается.

– Во-вторых, – добавляю я. – Она никогда не предпочитала меня тебе. Вы же расстались…

– О, замолчи! – рявкает Бо. – Не тыкай мне этим в лицо.

– Я не хотел, – протягиваю к нему руки. – Я лишь говорю, что она полностью осознавала, что делает. И, прежде чем ты повторишь свои слова о том, что мой клуб – грязное и постыдное место, я клянусь тебе, что это не так. Мы соблюдаем все меры безопасности и охраны здоровья. Все происходит по обоюдному согласию, и у женщин там даже больше власти, чем у мужчин, поэтому, пожалуйста, перестань убеждать себя, какой я дурной.

Он пару секунд молчит, глядя в пол, заламывая руки и о чем-то думая.

– Ты ее любишь? – спрашивает он, не глядя на меня.

Я медлю с ответом. Слово «да» застревает у меня на кончике языка, умирая от желания вылететь, но я не уверен, что Бо хочет это услышать.

– Неважно, – отвечаю я, сдерживая разочарование. – Если ты не хочешь, чтобы я пытался ее вернуть, я не буду.

Он резко поворачивает голову в мою сторону и внимательно на меня смотрит.

– Я не хочу, чтобы ты это делал, – бросает он мне.

Я вынужден напомнить себе, что должен дышать. Мое сердце, которое только что билось со скоростью миллион ударов в минуту, рухнуло на пол. Вот и все. Он сказал – нет, и я не могу пойти на попятную. Мне нужно вернуть его доверие.

– Ладно, не буду.

– Ты не ответил на мой вопрос, – добавляет он. – Ты ее любишь?

На этот раз я не ухожу от ответа.

– Да. Очень.

На его лице отвращение и жалость. С закрытыми глазами он качает головой.

– Ей всего двадцать один год. Тебе сорок. Это ненормально.

Я пожимаю плечами.

– Извини.

Нет смысла говорить ему, как мы были счастливы. Как мы перестали видеться из-за разницы в возрасте, а еще больше из-за того, что мы предлагали друг другу. Шарлотта смешила меня, она видела сквозь мою эмоциональную броню, которую я таскаю на себе вот уже двадцать лет. Мне казалось, она всегда точно знала, что мне нужно.

– Значит, если бы я попросил тебя больше не видеться с ней… ты бы не стал?

Я наклоняюсь вперед и упираюсь локтями в колени.

– Ты мой сын, Бо. Твое счастье важнее моего. Если ты не хочешь, чтобы я встречался с твоей бывшей подружкой, как я могу отказать тебе?

Еще сильнее нахмурив брови, он пристально смотрит на меня.

– Мне пора.

Воздух вылетает из моих легких.

– Не уходи, Бо. Не сердись на меня, я очень прошу.