Похвали меня

Он встает со своего стула. Тяжкий груз разочарования застревает у меня в горле, и мне трудно глотать.

– Мне просто нужно время… чтобы все обдумать.

– Приходи в любое время. Мы можем говорить о чем захочешь. Я сделаю все, что угодно, – умоляю я, глядя ему в спину, когда он уходит, и чувствую себя круглым дураком. Но мне наплевать. Я готов вести себя как глупец, лишь бы вернуть его в мою жизнь.

Без единого слова Бо закрывает за собой дверь. Я какое-то время стою, прокручивая все в голове. Затем подавленно возвращаюсь к столу, за которым по-прежнему совершенно не способен что-либо делать, и незряче смотрю в пространство перед собой. Разум тем временем воспроизводит все мои ошибки.

Открыв верхний ящик, я вижу светло-голубые трусики, которые она оставила в тот день, когда все закончилось. На них сверху лежит черный пульт. Оба предмета как будто смотрят на меня – укоризненное напоминание о том, что я больше никогда не увижу Шарлотту. Раз уж Бо этого не хочет.

Подняв трусики, я выбрасываю их в мусорное ведро рядом со столом. С пультом в руке представляю, как она выглядела, когда я играл с ней. Эту яркую улыбку и прекрасные карие глаза.

– Черт! – ору я, с силой швыряя пульт в стену. Когда он разбивается вдребезги, мне становится легче.

Не обращая внимания на устроенный мной хаос, я беру со стола у входной двери ключи. Мне нужно убираться отсюда, и есть только одно место, куда я хочу поехать. Я устал хандрить и чувствовать себя одиноко. Когда я думаю об этом, к моему горлу подкатывается желчь, но сегодня вечером мне нужна компания. Возможно, если мне повезет, я смогу заглушить тоску по ней и восстановить некое подобие человека, которым я был раньше.

Правило 34: Когда вы член эксклюзивного секс-клуба, нет причин оставаться дома одной в пятницу вечером

Чарли

Оказывается, того, что я веду за собой группу восьмилетних детей в веселом танце на роликовых коньках, недостаточно, чтобы поднять мне настроение. Я могу изображать улыбку и выглядеть этакой заводилой, но внутри мне хочется одного: вернуться домой и заползти в постель.

Когда песня заканчивается, я возвращаюсь к стойке, где раздаю коньки и продаю светящиеся палочки. Когда наступает тишина, я вспоминаю, как Эмерсон два раза приходил на каток – первый раз, чтобы шокировать меня до чертиков, и второй, чтобы шокировать еще больше. Я до сих пор вижу, как он стоит и разговаривает с Софи и мамой, и от этого я скучаю по нему еще больше.

Входная дверь открывается, и я мельком вижу входящего человека. Его силуэт вырисовывается на фоне солнца у него за спиной, так что я не могу разобрать, кто это. Фигура и походка так знакомы, что сердце на миг замирает в моей груди.

Он ведь не пришел бы сюда?

Но мужчина подходит чуть ближе, и я различаю песочно-каштановые кудри и немного похудевшую знакомую фигуру. Какого черта здесь делает Бо?

Заметив меня за стойкой, он неловко машет мне рукой. О боже… это будет ужасно. Я не разговаривала со своим бывшим парнем с тех пор, как он узнал, что я трахаюсь с его отцом.

Он подходит к стойке, и я жду, что он сейчас разозлится, начнет ругаться и обзывать меня, но этого не происходит.

– Привет, – говорит он.

– Привет.

– Извини, что беспокою тебя на работе. У тебя найдется свободная минутка?

– Э-э-э… – запинаюсь я. Не хватало мне, чтобы во время перерыва на меня орал мой бывший.

– Я не злюсь на тебя, – говорит он, как будто читая мои мысли. – Просто я считаю, что нам нужно поговорить.

– Да… конечно.

Отвернувшись от него, я возвращаюсь в офис, где работает Шелли, и прошу ее заменить меня, пока у меня перерыв, что она и делает. Я снимаю коньки и надеваю шлепанцы. Выхожу с Бо на парковку. Начало мая, а это значит, что на улице тепло, немного ветрено, и на небе ни облачка.

Если и есть хорошая погода для этого разговора, то это она.

Мы подходим к его пикапу. Он открывает заднюю дверь, и я забираюсь внутрь. Раньше мы часто так делали между сменами на работе или во время обеда. Я тотчас чувствую себя прежней, а не той Шарлоттой, которая носила туфли на шпильках и играла роль сексуальной секретарши для своего босса.

Мы с Бо несколько минут сидим молча.

Наконец он смотрит на меня и с гримасой спрашивает:

– Мой отец, Чарли?

К черту. Я быстро вылезаю из его пикапа и топаю обратно к входной двери. Прежде чем я успеваю до нее дойти, он кричит мне вдогонку:

– Прости… просто вернись!

– Я не собираюсь тратить свой перерыв на то, чтобы выслушивать твои обвинения.

– Я ни в чем тебя не обвиняю! – возражает он. – Я просто хочу услышать твою версию.

– Мою версию? – спрашиваю я, оборачиваясь. – Ты уже говорил с ним?

– Ага. Я только что оттуда.

Я застываю на месте и спрашиваю себя, хочу ли я услышать, что сказал Эмерсон.

– Нет, я не хочу это слышать.

– Чарли, вернись. Я серьезно. Я буду хорошим.

Прежде чем передумать, я поворачиваюсь и медленно бреду обратно к Бо.

– Если ты уже поговорил с ним, что ты хочешь услышать от меня?

– Я просто хочу убедиться, что он не…

Я смотрю, как он подбирает слова.

– Что он не?..