Похвали меня

– Эй! – кричит еще чей-то голос. Мы все одновременно поворачиваем головы и видим стоящего у ворот Бо. Приоткрыв от удивления рот, я смотрю, как он шагает к отцу с выражением нескрываемой ярости на лице. – Не смейте говорить так с моим отцом!

Эмоции когтями впиваются мне в горло, как будто кто-то сидит у меня на груди. Я смотрю на Эмерсона и вижу, как меняется выражение его лица. Гнев угасает, и сквозь него проступает стыд.

Отец, наоборот, смеется.

– С твоим отцом? – переспрашивает он. – Извини, но разве не ты сначала встречался с моей дочерью? Ты хочешь сказать, тебе наплевать, что он увел у тебя девушку? Что вы за гребаная семейка?

– Да, но, по крайней мере, мой отец звонит мне и ему не плевать на меня. Он не бросил меня, когда я больше всего в нем нуждался, – отвечает Бо, и мои глаза буквально лезут на лоб.

Я протягиваю руку, чтобы успокоить его. Такое впечатление, что в данный момент у него чешутся руки от желания врезать моему отцу по физиономии. Но слова, срывающиеся с его губ, заставляют меня задуматься. Он… он в самом деле заступается за Эмерсона?

– Сынок, – говорит Эмерсон, протягивая к нему руку, – все в порядке.

– Неправда, – возражает Бо. – Я не собираюсь стоять здесь, глядя, как этот придурок обращается с Чарли как с последним дерьмом, как он обращается с тобой как с дерьмом и ведет себя так, будто он сам лучше всех.

– Вы двое, немедленно убирайтесь отсюда! – огрызается отец, и я смотрю на маму. Бросив на меня виноватый взгляд, она поворачивается к отцу.

– Нет, Джимми. Это ты должен уйти. Эмерсон прав. Возвращайся, когда успокоишься и захочешь поговорить, но сегодня ты закатил перед девочками безобразную сцену.

– Я не оставлю тебя с этим извращенцем, – упирается он, указывая на Эмерсона.

Мы с Бо пытаемся возразить, но Эмерсон поднимает руку, приказывая нам молчать. Он смотрит в лицо моему отцу и, чтобы успокоиться, делает долгий глубокий вдох.

– Знаешь, а ты прав. У меня есть клуб в центре города, и я вожу туда твою дочь, но я не промывал ей мозги, не манипулировал ею и не причинял ей никакого вреда. И мне не стыдно. Ты считаешь, будто знаешь, что нужно твоим дочерям, но ты понятия не имеешь. Ты просто хочешь, чтобы они жили так, как, по твоему мнению, они должны жить. И ты так уверился в своей правоте, что потерял из-за этого семью. Возможно, я не самый лучший отец в мире, но без колебаний бы предпочел своему счастью счастье моего ребенка. И я точно знаю, что ты никогда не любил Чарли так же сильно, как я. Если бы ты любил ее, разве ты смог бы выдержать разлуку с ней хотя бы один день?

Я ахаю. Воздух покидает мои легкие. Эти слова слетают с его губ, и мое сердце готово взорваться в груди. В этот момент я понимаю, как сильно его люблю, как сильно изменилась с тех пор, как он полюбил меня, и что все, из-за чего мы ссорились до этого момента, было сущими пустяками.

В этот момент я с поразительной ясностью осознаю: Эмерсон значит для меня все.

Правило 37: Не извиняйся за дерьмо, о котором ты не сожалеешь

Эмерсон

Мы с Бо вместе были в машине, что само по себе маленькое чудо, когда нам позвонила Софи. Должно быть, Шарлотта дала сестре мой номер после того, как я подарил ей на день рождения билеты на аниме-фест, потому что через несколько дней она написала мне и поблагодарила за них. Слава богу, мы с Бо были всего в нескольких минутах езды. Испуганный голос Софи чуть не стал причиной аварии, когда я мчался к ее дому. Она сказала, что ее отец снова ни с того ни с сего заявился к ним и наорал на Чарли и что теперь она боится.

Софи так испугалась отца, что позвонила мне. Когда я думаю об этом, то ненавижу этого мудака еще больше.

Адски трудно сдержаться и не высказать все, что я думаю про этот кусок биомусора, но именно в данный момент это нужно сделать ради Чарли, ее матери и сестры. И я высказываю ему все. В том числе и о нас с Чарли.

Я не стыжусь того, кто я и что делаю.

И я люблю Чарли.

И… мне даже не хватает смелости посмотреть ей в глаза, когда слова слетают с моих губ.

– Довольно!

Голос юной Софи заставляет нас всех умолкнуть, хотя ее отец явно хочет поспорить со мной. Мы все смотрим на дерзкого подростка с голубыми волосами, который решительно выходит во двор. Я вижу в ней так много от Чарли – она бесстрашная, безрассудная и чертовски умная.

– Пап, мама права. Тебе лучше уйти. Это я позвонила Эмерсону, потому что ты напугал меня, когда появился здесь, – говорит она, с вызовом глядя на него, и моя грудь наполняется гордостью за нее.

Чарли резко вскидывает голову и удивленно смотрит на меня.

– Софи тебе звонила?

Я киваю. Когда же я смотрю на ее отца, замечаю, что впервые с того момента, как я здесь, он скорее выглядит раскаявшимся, чем злым. Его глаза прикованы к Софи, брови нахмурены. Он выглядит измученным, но я вижу в его глазах чувство вины.