Поколение Китеж. Ваш приемный ребенок

Из признания шестнадцатилетнего
Ты вообще-то любил своих родителей.
Не знаю, то есть я не знаю, что значит лю­бить. Бабушка меня баловала, была доброй, блины пекла, а, от отца с матерью можно было схлопо­тать, если не вовремя подойти. Ну, игрушки дарили.
Дни рождения мне роскошные закатывали. Но я не знаю, любили они или нет. Я и сейчас не знаю, что такое любовь. Сижу на уроках и думаю — может, я какой-то не такой.
И дело не только в эмоциях. Если какие-то значимые для нашей культуры образы не попадают в программу вовре­мя, они оказываются вне целостной структуры, связываю­щей цепочки смыслов в единый ОБРАЗ МИРА. Новый опыт формирует через некоторое время новый слой, оставляя незаполненным внутренний сектор, словно образовывая в сознании, как и в языке, лакуны. Разумеется, личность при­спосабливается обходиться без этих образов, как прави­ло, не замечая мертвых зон в своем сознании.
Вот только такому ребенку уже никогда не понять Чехо­ва и Толстого, не уловить смысла революций и либераль­ных реформ. Личность как бы вычеркивается из полноцен­ной общественной жизни.
Еще раз отмечу, что количеством слов, кодирующих об­разы, и определяется качество программы, которая закла­дывается в сознании, глубина мышления ребенка и умение чувствовать. Уже в школьном возрасте у детей с большим количеством лакун появляются проблемы при чтении учеб­ников и художественной литературы. Про таких детей учи­теля говорят, что они не ухватывают смысла прочитанного.
Большинство детей, попавших к нам из детских домов, не знали значения многих слов. Например, слова «оторо­петь», «завороженный» не давали девочке-второкласснице понять смысла рассказа, делая чтение тяжелым и неинте­ресным. Мальчик-восьмиклассник, уже пытающийся уха­живать за девушкой, внезапно почувствовал, что не знает значения слов «грация», «обаяние», «гармония». К счастью, у него появилась потребность их узнать, а также бы­ло, у кого спросить.
Что может учитель?

СОВЕТЫ ИЗ КИТЕЖА

Перевести фокус внимания на свой предмет и удер­живать его как можно дольше, пока ребенок не ста­нет понимать, то есть осознанно участвовать в про­исходящем на уроке. А там уже можно увлечь его «играми разума», показывая, что они могут достав­лять удовольствие.

Главное для учителя, хотя бы раз помочь ученику пе­режить это удовольствие!

Первичен интерес ученика и реальное освоение ма­териала, а не программа. При таком подходе труд учителя становится более творческим, одухотворен­ным и осмысленным.

Вот что сказал мне пятиклассник Саша после урока истории:

— Я сегодня на уроке впервые ощутил удо­вольствие. Это ж мы сами делали открытия о Египте. Я понял, почему нужны каналы и почему цивилизация началась. Словно у меня приятность в мозгах. Это здорово!

В обучении, как в парных танцах, учитель и ученик должны быть вместе, даже если в классе еще сорок человек. Но все равно, это — работа для двоих. Ина­че вместо учителей давно бы поставили в классах аудиоаппаратуру.