Покров Шута. Двойное отражение (СИ)

— Знаешь, что самое удивительное? Когда-то в этих краях так было принято. Это было нормально и не только здесь. Слабый ребёнок — он тянет семью ко дну. Он обуза. И увечный инвалид, что родился у неё, тоже должен был быть убит. Многие люди её бы поняли, если бы не прикрывались своей моралью, а задумались над одной одинокой женщиной, находящейся под гнётом мужа и всеобщими насмешками. Позорно родившей сначала немого, а потом и вовсе увечного ребёнка. Удивительно, что не убила мужа и его семью? Так такова психика человека. Напасть на того, кто держит твой поводок, страшнее и невозможней, чем уничтожить провинность. Даже если это ребёнок. Тем более если это ребёнок, когда ей три года внушали, что её первенец из-за своего несовершенства не достоин считаться живым существом. Но люди предпочитают не копаться в таких вещах. Они так поверхностны. А те, кто докопаются, никогда не взглянут на то, что заставило быть таким мужчину.

— И что же, виноваты все?

— Я не люблю людей, ты же в курсе, — кивнул Трайд. — Особенно тех, кто мне надоедает, мешает, — он встал, отступая в тень, — сходят с ума. Орут слишком громко, пусть даже на своего ребёнка, пытаются его задушить. Нет, не думаю, что она бы его убила, но это было так шумно… а я хотел передать тебе привет. Выразить надежду на новую встречу, так сказать!

Ной рассмеялся и словно растворился в тени. Юу же, внимательно наблюдавший всё это время за окружающими предметами, кивнул самому себе и направился за мальчишкой.

Во всём этом было, по крайней мере, одно хорошее — он наконец-то мог вернуться и….

И хотя бы узнать, что происходит у Кролика.

Потому что в последние дни это интересовало его так же сильно, как чистая сила, Нои и всё остальное.

========== Отражение десятое. ==========

Последний, он же второй день в «Предгрозовой Тишине» Лави отчаянно присматривался ко всем обитателям, прислушивался к каждому слову, запоминал обстановку и пытался делать выводы. Всего лишь историк, записывающий ход войн в мире, ему не нужно разбираться в мотивах и причинах тех или иных безумных и пугающих поступков. Он верит лишь фактам. Когда речь заходила о людях, их эмоциональном состоянии, мыслях и планах, ничто не могло принять на себя статус истины в последней инстанции.

С этой стороны классические знания Книжников должны были быть довольно скудны.

Однако реальная история порой в корне отличалась от того, что говорили люди, так что хватило бы и фактов в копилке книжников, и она всё равно оказалась бы заполнена до самых краёв, даже при условии постоянного расширения. Ведь растёт и мир, растёт и человечество, отношения между государствами становятся всё более запутанными, а порой на историю влияют ещё и действия одиночек, казалась бы, неприметных на какой-то стадии своего пути, одиночек, заявляющихся однажды и переворачивающих мир с ног на голову. Или с головы на ноги. Или заставляющих делать сальто. В зависимости от того, в каком положении находятся окружающие и что задумали одиночки.

За всем нужно успевать приглядывать.

Но… Опять «но». Если раньше Лави предпочитал избегать людей, наблюдая лишь за действиями и словами в лучшем случае, то осознание слабостей данного способа продолжало грызть изнутри. Страх упустить суть сменился ощущением, что он давно упускает что-то, возможно, важное для себя. Да и при условии, что Сердце возвращалось, а Книжники снова становились именно его жрецами, всё должно было немного поменяться.

Может быть, и к лучшему. А может быть, изменения будут столь незаметными…

Конечно, Лави, знающий, что именно задумал Хелеос, опасался краха. Ему казалось, будто безумный ребёнок вдруг решил поиграть с миром. Сначала сломал время, а теперь собирался творить нечто, ну совершенно неожиданное!

В любом случае, в воздухе парил запах громадных перемен, и Лави собирался как следует рассмотреть их всех вместе и каждую по отдельности, но только тогда, когда обновлённое Сердце, теперь уже Вьят, пробудит свою сущность.

Так спокойней.

А пока Лави мог наблюдать за обитателями «Тишины» и делать бессовестные выводы.

Обиднее всего было из-за отсутствия Эвана и нежелания мозолить глаза Тики. Нет, это логично и очень-очень хорошо для сохранения мира и гармонии, пережившей появление в подвале Канды, но Лави было интересно абсолютно всё, что происходило, и, в первую очередь, он желал видеть живые доказательства происходящего.

Хорошо ещё хоть дети Аллена были здесь.

Вьят, растущий в два раза быстрее, чем нужно, задумчивый, знающий, кем он будет, но всё ещё остающийся мальчишкой. И Рия, обыкновенная девчонка, которой нравится красный и рыжий цвет волос. От чего наблюдать за ней было ещё проще. И Лави, не обладай он таким хорошим зрением и не знай, куда надо смотреть, пропустил бы одну занятную в ней вещь, хоть и до сих пор не был вполне уверен в том, что он видел.

Просто рисунок не выходил из головы.

Просто девчонка крутилась поблизости.