Покуда я тебя не обрету

Джек хотел отыскать церковь Святого Фомы, где Алиса пела в хоре – еще невинная, до встречи с Уильямом в Южной приходской церкви Лита. Оказалось, этой церкви уже не существует, она превратилась в сикхский храм; к счастью, Рори тоже родился в Лите и знал, что было на месте сикхского храма раньше, более двадцати лет назад. Вид из церкви на Литскую больницу некогда вгонял Алису в такую тоску, что она бросила хор у Святого Фомы и перешла в Южную церковь; Джек согласился, что вид и правда донельзя мрачный, несмотря на то что в здании давно не больница, а поликлиника, поэтому многие помещения заброшены, половина окон на первом этаже разбита.

Джек знал, что сказала бы ему доктор Гарсия, находись она с ним сейчас: «Джек, если целый святой Фома может вот так взять и исчезнуть навсегда, если целая церковь может забыть о прошлом – почему ты не можешь поступить так же?»

Южная приходская церковь Лита, где Алиса пела для Уильяма, произвела на Джека более сложное впечатление. Вдоль Конститьюшн-стрит шла стена, которая отделяла город от кладбища, рядом со стеной лежал опрокинутый могильный камень, на нем значилось: «Здесь покоятся останки Роберта Кальдклуха», и дата – «1482» (Джек еле разобрал цифры). Самое свежее погребение датировалось 1972 годом.

Джек не хотел бы лежать здесь – покойников кладут лицом на юг, а это значит, что на всю оставшуюся смерть ты обречен пялиться на уродливое семнадцатиэтажное здание на другой стороне улицы.

От бывших «пенатов» Алисы почти ничего не осталось. Когда-то улицы Мандерстон и Джейн соединял железнодорожный мост, под ним и располагался тату-салон Билла из Абердина «Не сдавайся», а вокруг – магазинчики с квартирами над ними, где имелся «минимальный уровень комфорта и безопасности», как говорила Джеку Алиса. Сейчас он увидел лишь кирпичные арки моста, под которыми располагались бесконечные гаражи, единственное исключение – автосервис для «фольксвагенов».

В районе построили много новых домов – по словам Рори, «для вдовцов и вдов», то есть в основном жилье для пожилых. Выглядело все это получше, чем материнские «пенаты», как их описывала Джеку Алиса.

Кинотеатра, который, как говорила мама, находился в двух шагах от салона «Не сдавайся», Джек не нашел. Рори показал ему, где в его юности показывали кино – заведение теперь называется «Мекка», и там играют в лото.

На улице Лит-уок было полно маленьких магазинчиков, Рори называл их «лавки на углу». Улица застроена главным образом жилыми домами, но попадались также и пабы, закусочные и магазины с видеофильмами. Население в основном молодое, преобладают люди с азиатской внешностью.

Алиса когда-то рассказывала Джеку, с каким восхищением впервые рассматривала здание Центрального вокзала Лита; вокзал превратился в Центральный бар – тот самый, где играет на флейте Джекова сестра. Рори сказал, что еще в начале восьмидесятых здесь показывали стриптиз. Джек заглянул в бар часа в два дня – никаких стриптизерш, музыкальный автомат играет Фрэнка Синатру, «Я все сделал по-своему», стены, викторианский узорный потолок и высокие зеркала тонут в сигаретном дыму.

На пересечении Конститьюшн-стрит и Бернард-стрит имелся банк и что-то вроде транспортного агентства. Джек и Рори перешли по мосту речку Лит и оказались в Доках. Джек хорошо помнил мамину песенку, она пела ее или пьяная, или под кайфом, впервые он услышал ее в Амстердаме. Тогда он думал, что это мамина мантра, заклинание, которое поможет ей избежать панели.

Ни за что не стану шлюхой,
я ж не вовсе без ума,
знаю точно – хуже Доков
только Литская тюрьма.
Нет, нет, шлюхой я не стану,
это клятва вам моя,
никогда не быть мне в Доках,
на панель не выйду я.

Джек спел песенку Рори (решив, что ему надо еще потренироваться с шотландским акцентом), тот сказал, что слышит ее впервые. Что до Доков, не такое уж плохое это было место, как показалось Джеку, по крайней мере теперь. Если здесь когда-то и были шлюхи, они давно перебрались в другие места.

Рори отвез его обратно в «Балморал». Джек лег поспать часа на два, этого хватило, чтобы прийти в себя после перелета через Атлантику. Пообедав в отеле, Джек вышел на Принсес-стрит и поинтересовался у швейцара, есть ли в Лите хороший паб. Он не собирался пить, но хотел посидеть с кружкой пива (для антуража) в неведомой ему атмосфере маминой родины (а может, решил притвориться собственным дедушкой Биллом из Абердина).

Швейцар назвал ему два заведения, оба на Конститьюшн-стрит, рядом друг с другом. Джек взял такси и велел водителю подождать – он не собирался торчать в барах долго. Первое место, под названием «Порт-Лит», оказалось тесным и забитым разношерстной публикой, сколько-то местных завсегдатаев, сколько-то матросов из Доков, сколько-то студентов (видимо, пьют свое первое пиво – по закону в Шотландии можно пить с восемнадцати лет, на Джеков взгляд, бармен прибавлял им года два).