Поле Куликово (СИ)

Бочку втащили на прясло, и вдруг стрельна дрогнула от удара. Орда не теряла мгновения: едва придвинув тараны к стенам, враги начали раскачивать окованные железом брёвна двухаршинной толщины и бить в ворота. Черепахи, защищающие тараны, впускали под свой дощатый панцирь до полутора десятков воинов, и сила ударов нарастала, Фроловская башня загудела от основания до вершины. Поток вражеских стрел усилился. Ордынцы пока не шли на приступ, ожидая результатов работы своих стенобитчиков. Плотными рядами они стояли за рвом, готовые устремиться к обрушенным воротам. Передние линии - на коленях, следующие - в рост, за ними текли вереницы конных, и все до натягивали луки, осыпая железным градом бойницы. Застучали дышла катапульт, неотёсанные камни полетели в крепость, поднимая ветер, над стеной прочертили дымные следы первые горшки с пылающей смолой и нефтью. По приказу Олексы запасные сотни стали отводить от стены, чтобы напрасно не терять людей, но камнемётчикам и смольникам деваться было некуда, а непрерывная работа не позволяла следить за небом, откуда сваливалась смерть, и люди падали с разбитыми головами, катались по земле, облитые жидким огнём. Их место заступали ратники запасных сотен, и фрондиболы непрерывно вскидывали журавлиные шеи, посылая врагу ответные гостинцы, подъёмники неустанно кланялись, подавая на стену мешки камней и дымящиеся бочки смолы.

Вражеским метальщикам нельзя было отказать в искусстве, зато ордынские тюфенги, перевозимые на верблюдах, лишь несколько раз тявкнули на стену и умолкли, едва добросив до неё каменные голыши. Где-нибудь в чистом поле эти вьючные громыхалки могли произвести впечатление, но под стенами крепости, изрыгающей пламя великих пушек, они вызывали насмешки.

Тараны продолжали греметь во все ворота, но у Набатной башни черепаха уже пылала, облитая греческим огнём. Прислуга, оставив попытки потушить адскую смесь, разбегалась. У Фроловских ворот ордынцам вначале удалось сбить пламя жидкой грязью. Вавила, орудуя длинным черпаком, опустошал уже второй бочонок, свергая вниз потоки дымящей чёрной жижи. Вычерпав бочонок наполовину, сунул внутрь горящий факел, поднял и перевалил через прясло, обрушив на вражеский таран столб огня. Черепаха воспламенилась с новой силой, горящая смола с жиром потекла в щели, облитые огнём ордынцы выскакивали из укрытия, катались в грязи рва, среди головёшек и трупов. Теперь лишь у Никольских ворот бухал таран, но там башенный проход заложили изнутри рядами обожжённых кирпичей, слитых крепчайшим раствором.

На пепелище посада, за линиями конных и пеших стрелков колонны воинов пришли в движение, и в тот момент, когда умолк таран под Фроловской башней, начался штурм Кремля. Под грохот бубнов, завывание труб и дудок тысячи врагов кинулись к стенам между главными стрельнами. Катапульты заработали во всю силу, словно враг хотел градом камней и лавой огня отсечь защитников укреплений от города. Перегретые тюфяки стали умолкать. Остей приказал заряжать фрондиболы бочонками подожжённой смолы и греческого огня, не жалея огнеприпасов, а запасным сотням подниматься на стену. Под смертоносным градом, по горящим лестницам отряды каменщиков, красильщиков, шерстобитов, огородников, ополченцев из числа беженцев устремились на помощь бронникам, плотникам, суконникам, кузнецам и кожевникам, которые под утро были поставлены на стену в предвидении штурма. Монахи с толпами ополченцев вносили наверх образы покровителей Русской земли и оставались среди бойцов, подавая пращникам камни и пули, лучникам - стрелы, метальщикам - сулицы, принимая бочки с кипятком и горячей смолой.

-Ну, Беско, вы тут и без меня управитесь. Заколачивайте заряды потуже, чешите их в хвост, я же пойду в морду чесать. За сынка посчитаться надо. - Вавила надел стальную мисюрку с бармицами и прямой стрелкой, оберегающей переносье, - дар воеводы Боброка-Волынского за новую пушку, - сбросил полукафтан, под которым была надета байдана из толстых блестящих колец, - вторая половина воеводиного подарка, - взял длинную рогатину с крюком.

Два тюфяка из отданных Вавиле в досмотр стояли слева от башни - там, куда, воя, лезли по лестницам степняки. По пути Вавила остановился около мужиков, принимавших снизу медный бочонок с кипящей смолой.

-А ну, подержите копьё! - Обхватив бочонок, поднял. В лицо пахнуло едучим дымом, обожгло руки сквозь кольчужные рукавицы. - Расступи-ись!