Полет дикого гуся. Изыскания в области мифологии

Четвертый этап в развитии на Ближнем Востоке цивилизации, основанной на сельском хозяйстве, от которой произошли все высокоразвитые культуры мира, наступил ок. 3500 г. до н. э. За полтысячелетия до этого, ок. 4000 г. до н. э. (дата сотворения мира, указанная в Книге Бытия), некоторые неолитические деревни начали обретать размеры и выполнять функции городов-ярмарок, и, кроме того, происходило распространение культуры халколита на юг, в грязевые равнины Месопотамии. Это был период, когда поистине великая и полный тайн народ шумеров впервые появилась на исторической арене и в жарких равнинах дельты Тигра и Евфрата заложила фундамент поселений, которые к 3500 г. до н. э. стали царственными городами. Среди них Ур, Киш, Лагаш, Эриду, Сиппар, Шуруппак, Ниппур и Эреш. Единственными природными ресурсами на этой земле были ил и тростник. Дерево и камень приходилось привозить с севера. Но ил был плодородным, и урожайность почв ежегодно восполнялась. Кроме того, из глинистого грунта можно было делать высушенные на солнце кирпичи, которые затем использовались для строительства храмов, которые появляются впервые в мировой истории. И первый их вид – зиккурат: небольшой высоты, искусственно сооруженный, как бы поддерживающий капище для отправления ритуала сотворения мира через союз богини земли с богом неба. И если судить по свидетельствам последующих веков, царица каждого города в эти ранние времена отождествлялась с богиней, а царь, ее супруг, – с богом.

В ходе четвертого тысячелетия до нашей эры храмы в этих приречных городах увеличивались в размерах и значимости, становясь экономическими, а также религиозными и политическими центрами растущих общин. И затем, в момент, который сейчас можно почти точно определить как 3200 г. до н. э. (период археологического слоя, известного как Урук Б), в этом маленьком шумерском илистом саду выкристаллизовался – города распускались как цветы – культурный синдром, который с тех пор составляет основу крупнейших цивилизаций мира. Этот четвертый и кульминационный этап развития, о котором идет речь, мы можем назвать эпохой иератических городов-государств.

Но давайте возьмем паузу и повторим: мы начали с протонеолита натуфийцев, ок. 9000 лет до н. э., во время которого появляются первые признаки зарождающегося зернового земледелия; затем шел ранний неолит докерамических и керамических поселений, ок. 7500–4500 лет до н. э., момент появления богини-матери уже сформировавшегося земледельческого класса; затем – высокий неолит (средний и поздний халколит) – халафская и самаррская расписная посуда, ок. 4500 до н. э., когда впервые появляется абстрактная концепция геометрически организованного эстетического поля, а в городах-ярмарках позднего неолита начинают возвышаться храмовые башни; и вот, наконец, мы подошли к исторической дате – ок. 3200 г. до н. э., – когда внезапно, именно в месте впадения Тигра и Евфрата в Персидский залив, распускается прекрасный цветок культуры иератических городов-государств⁴⁵.

Теперь весь город (а не только храмовая территория) задуман как подражание небесному устройству на земле. Можно назвать это срединным социальным миром, или мезокосмом, который располагается между макрокосмом Вселенной и микрокосмом отдельного человека. В центре располагается царь (либо в образе солнца, либо в образе луны, в зависимости от местного культа), город, обнесенный стеной, организован в виде мандалы. В центре ее находится святилище – дворец и зиккурат. И, наконец, имеется математически структурированный календарь, а также высокоразвитая система ритуальных искусств, включая искусство передачи человеческому слуху гармонии видимых небесных сфер. Именно в этот период в мире впервые появляется искусство письма и начинается история, документированная с помощью букв. Именно в этот период появляется колесо. Кроме того, мы имеем свидетельства того, что именно тогда были разработаны две системы счисления, которые до сих пор используются во всем цивилизованном мире, а именно десятичная и шестидесятеричная: первая использовалась для ведения счетов в служебных помещениях храмовых комплексов, где хранилось зерно, собранное в виде налогов, а вторая – для ритуального измерения пространства и времени. Триста шестьдесят градусов по-прежнему составляют окружность, т. е. мандалу пространства, а триста шестьдесят дней плюс пять – это измерение мандалы времени, цикл года. И эти пять чередующихся дней, которые представляют собой отверстие, через которое духовная энергия течет в сферу времени из плеромы вечности, и которые, следовательно, являются днями праздников и фестивалей, соответствуют во временнóй мандале той мистической точке в центре пространственной мандалы, которая является святилищем храма, где соединяются земные и небесные силы. Четыре стороны башни храма, ориентированные на четыре стороны света, сходятся в этой пятой точке, где энергия плеромы входит во время, и таким образом мы снова имеем число пять, добавленное к тремстам шестидесяти, символизирующее тайну имманентности вечности во времени.