Полет цикады

Но Хон отказался:

— Благодарю, ваше величество. Но не смею оставить Наири ни на минуту. Простите, но...

— Я понимаю тебя, рораг...

И Кхемара велела переставить кресло поближе к кровати и принести телохранителю чистую одежду, а так же еду и питье. Но Хон не прикоснулся ни к одному из даров.

Анна больше напоминала мертвую: как уложили, так и лежала на мягких перинах. Бледность лица спорила с белизной нежнейшего хлопка, даже губы едва розовели. И эти тени... Хон готов был жизнь отдать, лишь бы разгладилась морщинка между бровями и глаза засияли счастьем. Но все, что он мог сейчас — застыть статуей, чутко прислушиваясь к малейшим шорохам и не сводить взгляда со служанок. Если измена засела в самом сердце Эстрайи, в её Королевской Военной Академии Рорагов, то что говорить об остальном!

Нна проснулась сразу. Просто открыла лихорадочно блестевшие глаза и спустила ноги с кровати:

— Кьет! Я нужна моему мальчику!

— Что-то приснилось? — в комнату стремительно вошла Кхемара. — Аня, успокойся! Все будет хорошо! Ребенка ищут!

— Анна! — оттолкнув охрану, в комнату ворвался Эйр. — Ты цела? Не ранена? Где болит?

Хон тихо вздохнул и незаметно выскользнул из спальни: в нем больше не нуждались. Следовало хотя бы умыться и перекусить, а потом... Юноша уже представлял себе долгие часы разгребания завалов в поиске Кьета. Они его не страшили. Пусть ногти обломятся под корень, и руки сотрутся о камни до самых костей... Пусть. Только бы найти живым!

Вопль, идущий из самой глубины души, прорвался сквозь закрытые двери. И столько в нем было ярости и боли, что Хон развернулся, чтобы ворваться в спальню, покарать обидчика. И успокоить Наири.

Но сильная рука схватила за плечо:

— Не стоит.

Хон резко обернулся, занося кулак. И тут же безвольно уронил: рядом стоял Тайкан.

Выглядел он так, словно неделю провисел на столбе, без еды и воды. Глаза запали, темные круги делали их огромным. Пересохшие губы испещряли ниточки трещин — при малейшем движении на них проступала кровь. Грязные волосы слиплись и висели сосульками... И только одежда была чистой.

— Не мешай им. Я не знаю, что сделает с Эйром Наири. Но молюсь, чтобы это вывело её из ступора, позволило мыслить ясно.

Крик повторился. В комнате упало что-то тяжелое. И наступила тишина.

— Иди, умойся! И перекуси! — велел Тайкан. А сам направился к дверям спальни.

И едва успел уклониться от летевшей в него вазы. Фарфор ударился о стену и разлетелся на сотни мелких осколков. Несколько тонкими лезвиями полоснули по лицу, оставляя кровавые штрихи.

— Наири!

— Анна бесновалась. Хватала, что под руку попадет и швыряла в уклоняющегося Эйра. В низком, утробном рыке с трудом узнавались слова:

— Ты! Где ты был, когда был нужен нашему сыну! Клялся в верности, обещал защищать... Где мой ребенок?

Рораг молчал, только пригибался. Когда в его сторону летело что-то тяжелое. От подушек он просто отмахивался. А Анна, запустив один снаряд, хваталась за другой. Суккуб бегали за ней бестолковой стайкой куриц, не смея остановить.

— Наири! — Тайкан схватил её за плечи, встряхнул раз другой, третий... Пока в глубине глаз не появилось осознание происходящего.

— Тайкан! — возмутился Эйр, но бывший раб не обратил на друга внимания. Его занимала Анна:

— Госпожа, вы можете сейчас разрезать его на тысячи кусочков, но разве это поможет вернуть Кьета? Успокойтесь! Мы что-нибудь придумаем!

— Что? — она обмякла в его руках. Тайкан осторожно уложил Наири обратно на кровать.

— Кьет не найден. Значит, он или под завалами, или в плену. Второе... маловероятно. Нападавшим нужна была его жизнь. Значит...

Сердце Эйра разрывалось, когда он видел Анну в объятиях другого. Но умом понимал: сейчас не время для ревности. Он снова подвел любимую. Не помог, не заслонил, не спас... И сына... Единственное, что он сейчас может сделать — искать.

Дверь тихо открылась и закрылась. Успокоившаяся Анна обвела взглядом комнату. Командир её рорагов ушел. Но Тайкан не позволил зациклиться на плохих мыслях:

— Госпожа, кормилицы ведь тоже нет. Возможно, Кьет я ней. Она не даст его в обиду...

— Если только сама не отдала его в руки предателей.

Крыть было нечем. Тайкан вздохнул:

— Значит, будем искать. До последнего. Надежда еще жива.

На раскопки Храма Белых облаков Ларих кинул армию. Рораги разлетелись во все уголки Эстрайи в поисках хотя бы намека на след Кьета. Но, занятые поисками, они не забыли и про предателей. Палачи и королевские дознаватели не жалели сил, и картина вырисовывалась нерадостная.

Слишком много набралось тех, кто считал людей лишь подобием скотины, разводимой для нужд хозяина. Молоко, мясо, шерсть... а от людей — прана. И в этом смысле Наири была для них не богиней, а чем-то вроде матки в улье: дайте ей все необходимое, и пусть плодит себе подобных на благо инкубов. В конце-концов, пчелиной королеве не поклоняются, хотя и берегут.