22 февраля на французской метеорологической ракете VeroniqueAGI была отправлена в космос крыса, которую назвали Гектором. Первая крыса, которую должны были отправить перед Гектором, умудрилась сгрызть пучок кабелей в ракете, поэтому её заменили. Через сорок минут после старта Гектор благополучно приземлился. А на следующий день его отправили в Париж, для встречи с журналистами от известных газет и журналов. С этого момента крыса Гектор получила свою популярность. Но удача была совсем недолгой, потому что уже через полгода крысу усыпили, чтобы извлечь и изучить электроды, которые были нужны для полетов.
15 октября 1962 года в космос отправили ещё одну крысу по имени Кастор. Из-за некоторых неполадок полет был задержан. Но впоследствии был отправлен в космос. В космосе из-за потери связи, отделившейся от ракеты головная часть, была потеряна. Нашли её только спустя три часа. За это время Кастор умер от перегрева.
Такая же трагическая участь постигла и крысу по имени Поллукса, которого отправили на три дня позже, чем Кастора. Поисковая группа после долгих поисков так и не смогла обнаружить головную часть ракеты, где находилась крыса.
А вот недавнее открытие. Выяснилось, что в головном мозге животных во время невесомости резко снижается выделение веществ, которые отвечают за обучаемость. Мыши, которые пробыли 30 суток в полете, теряют способность к обучению процентов на 30-40. Причем это подтверждается и генетическими исследованиями.
А что такое 30 суток для мышей? Это полет человека к Марсу и обратно – 2 с лишним года, если перевести с мышиного века на человеческий. То есть мы должны понимать, что у человека при длительном пребывании в космическом полете может существенно снижаться работоспособность. И к этому нужно готовиться.
На мышах мы посмотрели, и как работают в космосе артерии. И снова парадоксальная вещь. Мало того что в невесомости кровь к голове приливает, так еще, оказывается, перестает работать церебральная артерия, которая поставляет кровь к мозгу, теряется один из механизмов регуляции оборота жидкости внутри организма.
Но ноутбук Ивана (вернее ноутбук генералиссимуса Розгина) никак не оценил старания бойкого писателя, и вместо того, чтобы помогать агенту Роскосмоса, всё время глючил, периодически выключался и даже встал в оппозицию к «Жизненному советчику».
– Шибко хочешь свою однушку поменять на трешку? – ехидничал ноутбук. – Он почему-то был уверен, что Ванюша его с собой в новую семейную жизнь не заберет.
Писатель хотел в ответ кинуть в светящийся экран что-нибудь тяжелое, но передумал, его нервы как бы сами собой росли и крепли прямо на глазах.
– Так уж и сами собой? Нет, нет, Ваня, это любовь тебя успокаивает и силы придает.
– Кто там ещё? – отмахнулся политический графоман, который плавно менял свой графоманский статус на громкое звание «автора собственных книг».