Полигон

Отключать связь Денис все же не стал. Вдруг повезет? Вдруг посчастливится услышать предсмертный вопль посла? Трудно было отказать себе в таком удовольствии. Он положил пальцы на клавиши управления.

— Постой, Денис! Погоди!

Панические нотки? Неужели? И это в голосе нашего самоуверенного, невозмутимого Федерального и Полномочного!

— Не совершай непоправимого, Денис! Выслушай! Дай мне только одну минуту. Мне нужна минута, слышишь?

Зачем? Хочется надышаться перед смертью? Нет уж. Вы свое отдышали, Павел Алексеевич.

Денис чуть приподнял огнеметчика над бетонной оградой. Заставил положить увесистую трубу с напалмовыми капсулами на неровный верхний край ограждения. Для точного выстрела необходим хоть какой-то упор.

На Трассу смотрела сейчас лишь верхняя камера жмура. Остальные, уткнувшиеся в грязный шершавый бетон, Денис просто вырубил, не мудрствуя лукаво. За ненадобностью. Чтобы не мешали. Пока.

Объектив мини-камеры третьим глазом пялился в прицельную планку огнемета. Командно-связная спарка Каравана казалась в прицеле маленькой и очень далекой.

Что ж, напалмовая капсула в стволе ждет тычка в клавишу. Тычка или легкого прикосновения, которое мгновенно отзовется смертоносным рефлексом в неживом пальце, лежащем на спусковом крючке. Все зависит только от меткости мертвого гвардейца и дальнобойности оружия. Долетит капсула? Не долетит?

Должна долететь! Обязана! И гори оно все синим пламенем! Хотя нет, пламя будет не таким чистым. Заряд огнемета — маслянистый, въедливый. Спарка заполыхает густо, копотно, зловонно. То, что доктор прописал, в общем. Персональный ад поглотит создателя «Мертвого рая» Федерального Полномочного посла Кожина Павла Алексеевича…

Поглотит прежде, чем ад ядерный, накроет город.

Рука Дениса нависла над клавиатурой. Чувствительная — какая бывает только у незрячих людей, музыкантов и компьютерщиков с многолетним стажем — подушечка указательного пальца нежно гладила податливые угловатые кнопки.

Сейчас, когда система управления «рабочим материалом» перестроена на троих пользователей, стандартные — самые удобные командные клавиши, включая «Делит» — оказались в распоряжении Николая. Орг сидел в центре. Денис разместился справа, и старт огнеметной капсуле даст ближайший сосед «Делита» — клавиша «Энд». Что ж, очень даже символично. Со всем этим пора кончать.

Минуты, которой просил Кожин у федералов не будет. Полной минуты, по крайней мере, из шестидесяти маленьких шажков секундной стрелки.

Прошло двадцать пять секунд.

— Юля, Николай… — сейчас командовать будет он. И возражений нет. Ни у кого.

Двадцать семь секунд.

— Приготовьтесь.

Денис говорил громко, — очень хотелось, чтобы посол тоже слышал. И Кожин услышал.

— Стой! — а ведь Павел Алексеевич, и правда, паникует! Даже сквозь помехи Денис почти физически чувствовал, какого труда стоит федералу держать себя в руки.

— Готов! — это орг.

— Готова! — а это Юла.

Тридцать секунд. Прошло. И осталось — столько же.

Не будет у тебя минуты, Павел Алексеевич.

— Остановись, Денис. Дай сказать. Одну вещь. Тебе это будет интересно. Вам всем…

Интригует…

— Ну?

Ладно, пусть. Пусть будет последнее слово осужденного.

— Если Терновский… если Николай, действительно, сейчас с тобой, передай ему, что он прекрасно справился с заданием.

Денис ошалело уставился на орга. Господи, можно будет когда-нибудь кому-нибудь верить в этом городе?!

— С каким заданием? — что ж, ради ответа на этот вопрос Денис готов был дослушать посла.

— Он заслан к Волкам. Мною. Николай ничего не рассказывал тебе об этом?

— Кого ты слушаешь, Денис?! — группировщик задышал тяжело и часто.

Секунды уходили. Тик-так. Тик-так. Вот так-так…

Денис и Юла смотрели на орга. На бледных скулах группировщика играли желваки. И этот человек опасается предательства со стороны Ирины?!

— Заслан? — спросил Денис у микрофона. — Зачем?

— Мне нужны были идеальные условия для «Мертвого рая», — ответили компьютерные динамики голосом Кожина. — Максимально агрессивная экспериментальная среда на полигоне. Нужен был человек, который поднимет и всколыхнет оргов, который устроит настоящий ночной террор на улицах района. Терновский был самой подходящей кандидатурой для этого.

— Вранье! — проскрежетал Волчий вожак.

А хоть бы даже и нет. Какая разница? Теперь-то!

— Все, хватит тянуть время. — Денис приласкал пальцем клавишу «Энд». — Прощайте, Павел Алексеевич.

Остальное — потом.

— И ты тоже прощай, Денис. Все прощайте.

Странно. Теперь голос посла отчего-то был спокоен. Слишком спокоен для человека, который умрет прямо сейчас.

* * *

Руку перехватили из-за спины. Быстро, цепко, больно. Жутко больно. Чьи-то сильные пальцы — как клещи, как ножницы по металлу — рванули его руку с клавиатуры и заломили за спину.

Денис вскрикнул и уткнулся носом в стол. Замер, обездвиженный, парализованный болью. Не в состоянии пошевелиться, он скорее слышал, чем видел, как от компьютера отлетели Юла и Николай. Вместе со стульями. Но ведь тот, сзади, уже держал одной рукой его, Дениса. Так что же, Юльку и Волчьего пахана тоже… одной рукой? Одной левой? Или правой?