Полигон. Знаки судьбы

Но тут сработала святая вера в то, что танк очень мощная машина. Да, у тяжёлого танка того времени мощность двигателя составляла 750 л.с. Вообще-то это много. Но и масса танка составляла 50 т. Следовательно, на каждую тонну приходилось всего 15 л.с. Если сравнивать со слабеньким “Логаном”, моей последней машиной, то при мощности двигателя 75 л.с. он имел массу около тонны (чуть меньше). 15л.с. на тонну и 75 л.с. на тонну! Но у танка очень хорошее сцепление с грунтом и большая масса. Не у меня, а у кого-то из солдат, родилась шальная мысль – попробовать танком протащить эшелон на одну платформу вперёд. Я уже говорил, что испытателям свойственно рисковать, так как этого от них часто требует их повседневная работа, связанная с экстремальными ситуациями. Попытка “дёрнуть” тяжёлый эшелон танком означала рискнуть главным фрикционом (так называется танковый агрегат, аналогичный автомобильному сцеплению) этого танка. Но другого выхода не было. Сняли с двух танков и соединили тросы. По длине хватило. Надо было за что-то зацепиться. Автосцепка на платформе имеет такую конфигурацию, что за неё не зацепишься. С какойто лёгкой машины сняли более тонкий (более гибкий) трос и зацепились с его помощью за буфер платформы.

Все были возбуждены, и я тоже. В спокойном состоянии я бы за буфер цепляться не стал. Ведь он работает только на сжатие и прикреплен к раме платформы слабыми болтами. При первом же рывке мы эти болты сорвали. Буфер закинули на платформу и стали смотреть, за что бы зацепиться более надежно. Единственным пригодным для этого элементом оказалась ось платформы. Но она вращается вместе с колесами. Значит, будет трение, и петлю троса на оси нужно сделать свободной. Кроме того, будет и трение троса о колесо, так как танк стоит параллельно платформе, но в стороне. Мы ведь не могли гнать танк по рельсовому пути. Он мог двигаться только рядом с ним. Моторных масел и разных смазок у нас было захвачено из Кубинки полно. Смазали трос и ось и начали вторую попытку.

За рычагами сержант, я показываю. Чтобы использовать инерцию танка, сдали назад и ослабили трос. Потом, на первой передаче, потихоньку двинулись вперёд. Трос натянулся, раздался скрежет, танк присел, но эшелон-то двинулся! Тихонько, но двинулся. Все в восторге. А что дальше? Дальше выяснилось, что тормозов у эшелона нет! К счастью, нам повезло. Участок пути был абсолютно горизонтальным. Если бы был хоть малейший уклон в ту сторону, куда мы стронули эшелон, большой беды нам бы не миновать. Но, проехав какое-то расстояние, эшелон остановился, а против разгрузочной платформы оказалось место сцепки двух платформ. Но теперь было ясно, что делать. Ещё чуть-чуть дернули состав, удалось совместить грузовую и разгрузочную платформы, пусть и не идеально, и согнать вторую машину с той платформы, которая оказалась на нужном месте. И разгрузка пошла. Не быстро, конечно.

Когда мы разгрузили примерно половину или чуть больше нашего эшелона, показался тепловоз с несколькими вагонами. Прошло, конечно, не 2 часа, как обещал машинист, а почти 3 часа. Тепловоз остановился, не доезжая до эшелона, машинист спрыгнул и с круглыми глазами подбежал к нам. А мы как раз танком дергали эшелон. Он очень удивился, что такое возможно. Мы же были в азарте. Машинист включился в нашу работу, забыв про тепловоз. А мы и не вспоминали про него. Разгрузили ещё пару платформ, и только тогда машинист вспомнил про тепловоз. С тепловозом-то мы закончили разгрузку очень быстро. Машины все были на ходу, а руку мы уже набили. О штрафе Министерству обороны от железной дороги даже вопрос не возник. Машинист был поражён тем, что и как мы сделали, он был в полном восторге. Наверное, будет рассказывать об этом своим товарищам, которые вряд ли будут ему верить. На прощанье машинист дал гудок и уехал.

Глядя вслед тепловозу и думая, что же дальше делать, я увидел вдали шлейф пыли и понял, что к нам кто-то едет. Действительно, вскоре подкатил “газик”, и на нём были все остальные офицеры нашей испытательной группы. Они знали дорогу к испытательному городку, где должны были базироваться наши машины. Перегонять 18 машин пришлось в два захода, так как офицеров вместе с солдатами было всего 11 человек.