Политические мифы о советских биологах. О.Б. Лепешинская, Г.М. Бошьян, конформисты, ламаркисты и другие.

Здесь мы хотим обратить внимание на другое. Ф. Дучинский подошел к открытию органического отбора Дж. Болдуина, о котором ни он сам, ни А. С. Серебровский, видимо, мало что знали, раз о нем не упомянули. Теория органического отбора, предложенная Д. Болдуином и Ллойд Морганом, и независимо от них Г. Осборном (см. подробнее: Шаталкин, 2009), предлагает возможность унаследования (ненаследственных) модификаций через отбор совпадающих вариаций, т.  е. мутаций, которые по своему фенотипическому выражению совпадают с модификациями. В данном Ф. Дучинским объяснении необходимо пояснить, что увеличение крыльев просто так в силу возникновения подходящей мутаций скорее всего не будет иметь филогенетических последствий для вида. Пока нет потребности в связи с изменившимися природными обстоятельствами к большим полетным нагрузкам, нет и необходимости в мутациях, обеспечивающих на генетическом уровне эти возможности.

И еще об одном искажении ламаркистских взглядов. «Дучинский… – пишет А. С. Серебровский (1930, с. 225) – счел почему-то нужным сослаться на опыты Гаррисона и Гаррета, получивших якобы наследственное изменение (“черная окраска крыльев”) бабочки Selenia кормлением гусениц солями марганца… так как в этих опытах никакой адекватности раздражителя и реакции нет, то для ламаркистского истолкования механизма влияния труда на эволюцию руки человека они ничего не дают» (выделено нами).

Откуда А. С. Серебровский взял, что ламаркисты, признавая возможность наследования адекватных изменений, должны отрицать аналогичные случаи наследования слабо адекватных, индифферентных и просто вредных изменений. Это же лишено какой либо логики – признать наследование положительных изменений и не признавать все другие случаи. Я такую позицию генетиков связываю с тем, что в этом случае ламаркистов легко обвинить в признании изначальной целесообразности и в смыкании по этому вопросу с идеалистами. И в своем ответе Ф. Дучинскому А. С. Серебровский (с. 226) это подтверждает: «… развитие генетики показало, что между данными современной науки и ламаркистскими толкованиями явлений имеется решительное противоречие и что для истолкования явлений в ламаркистском стиле необходимо в ряде пунктов допустить участие мистического принципа». А. С. Серебровский в поддержку своей точки зрения ссылается на статью М. М. Местергази «Эпигенезис и генетика», о которой мы скажем в разделе 5. 6. Конечно, если признавать вслед за А. С. Серебровским, что наследуются только благоприобретенные признаки, а все другие изменения не наследуются, тогда придется допустить, что организм чудесным образом осведомлен в том, что ему по жизни нужно, чтобы не забыть это нужное передать потомству. Но у Ламарка ничего такого нет.

Итак, заключаем. То, что в наше время активно обсуждается в качестве научной модели основных этапов очеловечивания наших обезьяньих предков можно с полным основанием назвать теорией Фридриха Энгельса, о которой на западе скорее всего не подозревают. Энгельс по своим взглядам был ламаркистом. А. С. Серебровский сначала признал это, а потом, когда стало понятно, что это чревато обвинением Энгельса в механистическом искажении марксизма, начал поиск оправдывающих доводов, обвиняя ламаркистов в клевете на него.

Теперь попробуем оценить позицию политиков в отношении споров биологов в понимании разбираемой работы Ф. Энгельса. Удивляет позиция А. М. Деборина. Почему он, приняв к публикации статью Ф. Дучинского, решил дать ответное слово А. С. Серебровскому, т.  е. тому, кого критиковал Ф. Дучинский. В нормальной ситуации научного противостояния так и должно было быть. Но здесь речь идет о политике. А. М. Деборин возглавляет отряд воинствующих диалектиков, которые ведут непримиримую борьбу с механистическим искажением марксизма. Речь идет об обвинении в механицизме классика марксизма Ф. Энгельса. А он самоустранился от этого дела предоставив самому А. С. Серебровскому выходить из щекотливого положения, в котором оказались диалектики. Но А. С. Серебровский не мог убедительно объяснить, почему Ф. Энгельса нельзя считать ламаркистом. Следовательно, А. М. Деборин должен был сказать свое авторитетное мнение, интересующее практически всех членов Партии и не только. Для них это жизненно важно. И прямая обязанность руководителя философского фронта помочь рядовым партийцам разобраться в этом сложном вопросе о позиции Ф. Энгельса.

Давайте войдем в положение А. М. Деборина. Вот Ф. Дучинский принес ему статью, которую нельзя отклонить по формальным соображениям. Статья касалась взглядов Энгельса, одного из вождей марксизма. А. М. Деборин считался специалистом по творчеству Энгельса. И приняв к публикации статью, он вдруг стал сомневаться в выводах автора по вопросу о ламаркистских взглядах Энгельса. И под предлогом, что речь идет о научной полемике, он дал высказаться противоположной стороне в лице генетика А. С. Серебровского.