Полицейский и философы

Никто с ним не поздоровался. Джереми указал на стул, и Йеллинг сел. Стол был накрыт на троих. На клеенке стояли три глубокие тарелки с красным густым супом, от которого шел малоаппетитный запах. Кэрол молча ела, не поднимая глаз от тарелки и время от времени отламывая кусочек хлеба от ломтя, лежавшего рядом со стаканом. Джереми отвратительно чавкал и отдувался, хлебая густой суп. Странно, что эти моралисты не усвоили более изысканных манер поведения за столом. Что же до Лесли Стива, то он сидел, уставившись опухшими глазами на стоявшую перед ним тарелку, и не ел.

Молчание становилось поистине тягостным. Уличный зной проникал в дом, превращая его в раскаленную печь, было нечем дышать. Йеллинг как ни пытался, не находил нужных слов и не знал, с чего начать. Первым заговорил Джереми Стив.

— Вы пришли за объяснениями по поводу случившегося вчера с моим отцом? — спросил он.

— Не за объяснениями, — сладко ответил Йеллинг. — Лишь задать несколько вопросов.

— В таком случае объяснений от вас потребую я, — с плохо скрытым вызовом произнес Джереми. — Прежде всего, почему мы, как преступники, подвергаемся слежке? Мы не можем ступить ни шагу без того, чтобы ваши люди не следили за нами. Во-вторых, почему вчера вечером моего отца избил ваш полицейский? Благодарю вас, что вы доставили его домой, но считаю, что не было никакой необходимости его бить…

Артур Йеллинг смущенно потупился.

— Это со стороны полицейского были неправильные действия, которым я не успел помешать, — сказал он. — Мистер Стив сопротивлялся и не давал отвезти его домой, как мы хотели для его же блага…

— Пусть и так, — продолжал Джереми. Он перестал что-то вылавливать в похлебке и резко отодвинул тарелку. — Но объясните, на основании какого закона или постановления мою сестру полицейский врач насильно подверг осмотру. И к тому же в полседьмого утра. Я не хотел слишком энергично протестовать, потому что я дисциплинированный гражданин, но требую, чтобы мне объяснили причину этого произвола.

Йеллинг не знал, куда ему деться. Все вокруг молчали. Кэрол и Лесли Стив избегали смотреть на него, словно его тут не было. Можно было подумать, что допрашивают тут не их, а его.

— Я понимаю, что у вас есть основания сердиться… Но в интересах расследования нам иногда приходится быть не столь вежливыми, как бы хотелось…

— При чем тут вежливость? Это чисто правовой вопрос, — возразил Джереми.

Начиная нервничать, Йеллинг становился менее робким.

— Если уж разговор зашел о праве, то полиция вольна делать все, что считает необходимым для выполнения возложенных на нее обязанностей.

Лесли Стив по-прежнему сидел, склонившись над тарелкой. Наверно, у него еще трещала голова, это было видно по его глазам.

— Ну раз так, то нечего и спорить. Я вообще не люблю дискуссий. Спрашивайте, что вам надо.

Йеллинг взглянул на Кэрол и проговорил:

— Я хотел спросить у мистера Лесли Стива, почему он вчера вечером находился у дороги на Конкорд, как раз в том месте, где были убиты Жеро и Люси Эксел?

Это был прямой вопрос. Йеллинг задал его, опустив глаза на рисунок клеенки в мелкую клеточку. Лесли Стив чуть приподнял голову, на какое-то мгновенье уставился на худощавое, с тонкими чертами лицо Йеллинга, потом поглядел на сына и, продолжая вертеть в руке ложку, ответил:

— Я очень любил Люси. И никак не могу успокоиться. То и дело мне кажется, что она еще здесь, с нами, я действительно был к ней очень привязан. Вчера я не выдержал, также и по другим причинам, и решил туда поехать. Такая вдруг напала на меня тоска. — Лицо его покраснело и напряглось. И чуть ли не с яростью он добавил: — Разве запрещено людям иногда тосковать?!

Сейчас было самое время вновь прибегнуть к избранной им тактике, и Йеллинг не преминул этим воспользоваться. Он был немного обескуражен раздраженной реакцией Стивов, но следовало попробовать.

— Я лично готов верить вашим словам, — негромко проговорил он, — но полиция не очень-то склонна верить таким вещам. Она, наоборот, полагает, что преступник часто возвращается на место преступления, не в состоянии справиться с силой, которая туда его неудержимо влечет.

— Идиоты! — взорвался Лесли Стив, теряя над собой контроль. — Надо быть сумасшедшими или полными идиотами, чтобы придумать такое!.. Выходит, что это мы предполагаемые убийцы? Значит, по-вашему, это мы убили Люси? Вы шпионите за нами, мучаете нас, потому что мы, считаете, способны отправить на тот свет женщину из собственной семьи!

— Папа, пожалуйста, успокойся! — вмешалась Кэрол, кладя руку на плечо отца.

Йеллинг не подал вида, что слышал оскорбление. Напротив, он был доволен, что его расспросы вывели из себя старика. Однако не надо пережимать.

— Да никто этого не говорит, мистер Стив. Но пока мы не найдем разгадку этого дела, мы не можем слишком церемониться ни с вами, ни с кем другим.

— Ладно, ладно, спрашивайте дальше, — сказал Лесли Стив, взяв себя в руки. На нем была все та же облитая кофе рубашка. Видно, он не успел еще ее постирать.